Cлишком миролюбиво»: украинские политики и СМИ недовольны тем, как президент страны Пётр Порошенко вел переговоры в белорусской столице
Да уж...
Красиво всё получилось.
ВВП просто не дал ни малейшего шанса выйти из мёртвого захвата. Удушение продолжается. До посинения поросячьего рыла, до выкатывания свиных глазёнок, и до тех пор, пока не сбудется пророчество, записанное украми в своём заунывно-похоронном гимне.
Армия Новороссии может спокойно давить укро-рейх дальше, газа не будет (угля тоже, кстати), торговлю и техно-сотрудничество мы "вынужденно" ( ) сворачиваем. Впереди всё то, что было в своё время и у Наполеона и у Гитлера: холод, голод и наступающие русские. Впереди - позор, плачь и скрежет зубовный.
А в целом, есть такое впечатление, что наш Президент сказал (на прощание) Поросёнку примерно следующее :
"Все мы хотим конструктивного диалога, Петя. Все вместе, и каждый в отдельности. Каждому президенту любой страны хочется иметь возможность играть свою игру, вести свою стратегическую линию. Но, к сожалению, всё гораздо сложнее, чем ты думал... Если ты вообще о чём-то думал, конечно. (Порошенко по-театральному презрительно смотрит на Путина сверху вниз. Путин, продолжает спокойно говорить, не обращая внимания на неестественную позу собеседника) Понимаешь ли... Как бы это объяснить так, чтобы ты понял? О! Давай-ка я тебе по-вашенски по-киевски постараюсь втолковать. Вот, слушай.
Не всякий, у кого четыре из двух, и кто окрасил себя в такие цвета, может участвовать в равноправном диалоге. Особенно после того, когда этого, о котором мы сейчас говорим, вот-вот начнут мочить в сортире... причём со всех четырёх из двух сторон. Так что... ничего уже не попишешь, ничего не изменишь. Сдаваться ты всё равно ведь сейчас не станешь? (Порошенко набычившись мотает головой) Ну, это понятно. Тебе ведь надо сначала посоветоваться с шефом, да? (Порошенко краснеет, поджимает губы и отворачивается) Так вот, сдаваться ты сейчас не готов. Твоя проблема в том, что уже сейчас твоя капитуляция не нужна никому.
Повторяю по слогам. Ни-ко-му.
Твоему шефу за океаном не нужна, потому что ты должен доиграть эту дрянную пьеску до конца. До любого конца. Его любой финал устроит, в том числе с сортиром.
Новороссии.... (Порошенко болезненно морщится) Что? Что такое? Слово Новороссия не нравится? Ну, ничего-ничего, это тоже пройдёт... привыкнешь ещё. Так вот, Новороссии - тоже твой хенде-хох уже не нужен. Они сами возьмут всё, что им нужно.
Евросоюз - спит и видит, чтобы вы со своими замашками и польской логикой поскорее затерялись бы где-нибудь в истории, и не осложняли жизнь.
Твоим внутренним заклятым друзьям ты тоже не сдашься. И не потому что ты сам этого не захочешь... Нет-нет! Очень скоро эта мысль тебя посетит, уверен в этом. Но только вот... Они не согласятся. Потому что таких самоубийственных дураков каким оказался ты, Петя, уже через неделю, во всей твоей Незалежной больше не найдётся. Эта толпа будет нести тебя до самого конца. До дырки в сортире.
И мне ты сдаться тоже не сможешь, Петр Алексеевич. (Порошенко вопросительно поднимает бровь) Что? Не ожидал? Ну, тут нет ничего сложного. Мне ты не можешь сдаться потому, что вы с Россией не воевали. (Порошенко хочет что-то возразить, но Путин жестом останавливает его, и продолжает свой монолог) Нет, Петенька, не воевал, не воевал. Если бы ты начал войну против России, ты бы это непередаваемое ощущение ни с чем на свете, ни за что, не спутал бы. Не забывается такое никогда, уж поверь мне на слово.
В общем, это всё, что я хотел вам сказать. Вы свободны. Пока свободны...
Кстати... Господин Порошенко, когда будете лететь к себе в Киев, отдайте себе отчёт в том, как ловко я прочистил вам мозги. За пять минут. И без всяких фокусов.
(Порошенко ссутулившись уходит. Путин поворачивается к портьере.)
А Вас, Александр Григорьевич, я порошу остаться... ещё на несколько минут."