Причина фактически полувекового отставания телеуправления отечественных торпед от западных – сам «Малахит». Именно здесь в 60-х годах был «обоснован» торпедный комплекс ПЛ проекта 705 в виде автомата на торпедной палубе (исключавший применение эффективного телеуправления). Порочная идеология этого комплекса до сих пор пропихивается флоту.

А каким образом устаревшие комплексы и изделия удается поставлять флоту? Например, исключением участия новых образцов торпед в испытаниях «новых» средств противодействия. Доходит до анекдотичных ситуаций, когда разработчики СГПД требуют на испытания «именно вот ту торпеду» и «ни в коем случае не другую» (причем под это еще подводится псевдо«научное» «обоснование»!). О том, что СГПД порой заведомо ставятся «в стороне», чтобы «не мешать торпедам наводиться» на цель, уже и не говорю.
Очевидно, что ключевой вопрос здесь – комплексная и объективная совместная отработка и испытания новых СГПД и систем самонаведения (ССН) торпед. Но это именно то, чего некоторые «специалисты» и их начальники панически боятся (ибо есть чего ...).
Сегодня важно, чтобы отработка новых ССН торпед и СГПД шла в совокупности, нужна комплексная научно-исследовательской и экспериментальная работа (КНИЭР) «ССН-ГПД», - как для определения и проверки перспективных направлений развития ССН и СГПД, так и для получения объективной картины состояния МПО (и СГПД) подплава РФ.

Для разрешения острых проблем подводных сил ВМФ необходимо в первую очередь проведение специальных испытаний и исследовательских учений. До их завершения темпы строительства атомоходов могут быть значительно снижены для обеспечения перераспределения ограниченных финансовых средств на более приоритетные и критические направления оборонного строительства

Запускать ракеты с российских военно-морских баз на Дальнем Востоке? Не вопрос. Но тогда их целью должен быть какой-то «полигон» в районе Калифорнии. Подобный запуск вряд ли будет расценен в США как «учебный» или «испытательный». Стрелять же по Куре из акватории Тихого океана еще веселее. Ведь НОРАД (система раннего предупреждения о запусках Командования воздушно-космической обороны Северной Америки, North American Aerospace Defense Command) расценит такой запуск как начало глобальной термоядерной войны.

Нужны ли ЗРК подплаву?

Вышедшая 23 октября статья «Что спросить у «Ясеня»? вызвала большой резонанс и обсуждение. Наиболее острая реакция была по информации о «прорывных средствах поиска подлодок на самолетах ВМС США» продемонстрированных на одном из учений Северного флота в середине 90х годов, - вплоть до заголовков «США отыскали «невидимые» российские подлодки».
Однако то, что увидели у «вероятного противника» некоторые офицеры с Северного флота в приведенном примере, было совсем не «американской находкой»,  а … нашей (!), - так называемые «нетрадиционные» средства поиска подлодок. Не смотря на то что по теории этого вопроса наука спорит до сих пор, фактом остаются целый ряд успешных обнаружений и поисковых операций выполненных противолодочными самолетами авиации ВМФ с «специальной настройкой» обычных поисковых РЛС «Инициатива» (60х годов разработки), обеспечивавшей обнаружение погруженных подлодок по «следам» на поверхности. Причем,   по отзывам летчиков лично использовавших этот эффект,  «индивидуальная настройка» нужна была не просто своя, -  под каждую РЛС (самолет), но и под конкретного оператора (т.е. решающую роль играл индивидуальный опыт, плохо поддававшийся автоматизации).
Здесь целесообразно разобраться  как, по каким полям ищутся сегодня подлодки самолетами:
«Шумопеленгования» - с уменьшением шумности подлодок возможности (и дальности обнаружения) значительно снизились, однако при комплексном применении вех средств поиска и специальных тактических приемов (например,  заставить подлодку двигаться на повешенных скоростях) остаются востребованы. При этом в современных западных поисково-прицельных системах (ППС), в отличии от российских,  еще с конца 80х годов радиогидроакустические буи (РГАБ) стали рассматриваться не только как «самостоятельный обнаружитель», а в первую очередь как «датчик» скомпенсированный (с другими буями) в огромную «сеть»-антенну «на уровне ППС».
«Гидролокация» - главная особенность новых средств – переход от старых буев типа «среднечастотный гидролокатор» к низкочастотной «подсветке» поля пассивных буев, с увеличением поисковых возможностей этой многопозиционной системы поиска более чем на порядок  (от старых ППС и РГАБ). Необходимо подчеркнуть что новые средства обеспечивают эффективное обнаружение даже полностью обесшумленных подлодок.
«СНЧ регистрация» (название условное), колебаний «столба воды с подлодкой» и из регистрация РЛС (одно из направлений «нетрадиционных способов»). Безусловно зависит от условий, однако сегодня для подлодок малые глубины (когда-то часто оптимальные для скрытности) стали «зоной проблемы скрытности». «Нырять глубже»? Возможно, - если позволяют глубины … Кроме того на большой глубине из за обжатия резко снижается эффективность средств акустической защиты и растет шумность.
Эффективность таких западных средств поиска как радиоэлектронная разведка усугублена для нас грубой конструкторской ошибкой – в погоне за сокращением числа «дырок» в прочном корпусе и  выдвижных устройств мы совместили на одной «мачте» РЛС и станцию радиотехнической разведки (РТР). В результате высокая радиолокационная заметность РЛС демаскирует наши подлодки и крайне затрудняет ведение РТР в зоне активного поиска авиации противника.
В последние годы значительно (хоть и существенно менее чем многопозиционные РГАБ) повысилась эффективность  магнитометрических средств поиска.
К «классическим» оптическим средствам обнаружения в последние годы добавились лазерные сканеры, обеспечивающие обнаружение подлодок (в т.ч. сверхмалых на грунте) в приповерхностном слое (менее 50-100м).
При этом нужно понимать что эффективность противолодочных действий авиации  сильно зависит от условий, и при волнении более 5 баллов снижается практически до нуля.
Сегодня мы имеем резкий рост («революцию») возможностей противолодочной авиации, которые ставит крайне жесткие вопросы по облику современных подлодок, их тактике, оружию.  И с этими вопросам (как и с другими новыми условиям подводной войны) необходимо объективно и жестко разбираться, в т.ч. с проведением специальных НИР, испытаний, исследовательских учений. И только после проведения этой работы может быть поставлен вопрос по началу технического проектирования и создания атомоходов 5 поколения! Иначе мы завтра получим не современные (перспективные)  корабли 5 поколения,  а «тюнинг» четвертого (а то и 3 поколения).
Сомневающимся в новых возможностях можно привести еще пример, из статьи в журнале «Гангут» А.М. Васильева (советский начальник отдела перспективного проектирования ЦНИИ им. Крылова) по оценке этого  вопроса последним советским Заместителем Главкома ВМФ по кораблестроению и вооружению адмиралом Новоселовым:  … на совещании не дал слово начальнику института, рвавшегося рассказать об экспериментах по обнаружению всплывшего следа подлодки с помощью РЛС. … Уже много позже, в конце 1989г.,. спросил его, почему он отмахивался от этого вопроса. На это Федор Иванович отвечал так: «Об этом эффекте я знаю, защититься от такого обнаружения невозможно, так зачем расстраивать наших подводников»?
Здесь есть еще один аспект – а нужно ли ставить такие острые «специальные вопросы» в публичных СМИ? Это зависит от ситуации, но в той что сегодня мы имеем с ВМФ РФ, когда проблемные вопросы «давятся» и «лакируются», когда на вооружение под видом «новых и перспективных образцов ВВСТ» поставляется порой «антиквариат» (причем без полноценных испытаний), иного не остается,  – пока нас не начали топить как котят, и пока еще есть время. Наши проблемы не в «технике», а «организации», - нежелании объективно оценивать обстановку и принимать трудные но необходимые решения. Патриотизм – это «лакирование» и сокрытие «неприятной правды», а способность объективно видеть проблемы и обстановку, жестко ставить и решать в т.ч. «тяжелые» вопросы обороноспособности страны.
Наглядный пример – многократно упомянутая цитата контр-адмирала Луцкого о проблемах противоторпедной защиты наших подлодок 4 поколения! Об этом знали и знают все объективные специалисты, вопрос многократно ставился на всех уровнях. Однако «удивительным образом» крайне дорогостоящий и малоэффективный «антиквариат» о котором писал Луцкий в «Морском Сборнике» 2010г.  до сих пор закупается ВМФ.

«Подводные ЗРК – ответ на новые требования».
Одним из ответов подлодок самолетам с новыми средствами поиска могут и должны стать «подводные ЗРК».
Идея вооружения ПЛ зенитными ракетами, предназначенными для самообороны от вертолетов, принадлежит Англии. В 1969 г. был осуществлен первый  пуск ЗУР Blowpipe опытного образца ЗРК SLAM (Submarine Launched Air Missile). В июле 1972 г. система SLAM  прошла успешные морские испытания на ПЛ «Aeneas».

Схема боевого применения ЗУР IDAS
После выхода Франции из программы «Polypheme-SM» работы по созданию ЗРК ПЛ проводились ею самостоятельно по двум направлениям:
• простой ЗРК «перископной схемы»;
• ЗРК с «дальнобойной ЗУР» в гермоконтейнере капсулой для применения с больших глубин.
Результаты этих работы были представлены на Euronaval 2012 в виде ЗРК:
• A3SM Mast, ПМУ с ЗУР ПЗРК «Мистраль»;
• A3SM Underwater Vehicle, с гермоконейнером с УР MICA (скорость 3М, дальность 20 км, ИК ГСН).
Особенности A3SM Underwater Vehicle:
• замена ГСН ЗУР MICA с активной радиолокационной на матричную инфракрасную с значительно большим раскрывом;
• глубина выстреливания заявляется разработчиком «любой», однако вероятно ограничена 50 м (т.к. используется доработанная капсула ПКР «Экзосет»);
• дальняя граница зоны поражения 20 км.
Особенности «преикопного ЗРК» A3SM Mast:
• не уменьшает торпедный боезапас ПЛ;
• значительная для ПЗРК дальняя граница зоны поражения до 6,5 км;
• размещение на ПУ 3 ЗУР без возможности их перезарядки в море;
• для пуска ЗУР необходим предварительный захват цели ГСН.
Однако у командования ВМС Франции и инзаказчиков завершение этих разработок (с заявленными ТТХ)  по официальным данным практического интереса не вызвало. Неофициально – имеется информация о наличии в боекомплекте ПЛ ВМС Франции ЗУР в гермокоентейнере ПКР с начала 90х годов (на момент выставки вооружений Лима-1994).
В США «подводную» ЗУР SIAM (Self Initiating Anti-Aircraft Missile), разрабатывали с 1977г. управление DARPA и компания Ford Aerospace. Испытания демонстратора  ЗУР SIAM состоялись в 1980г. с успешным поражением вертолета-мишени QH-50. Разработчики DARPA добились выдающегося  результата впервые в мире  обеспечив автономный захват цели ИК-ГСН ЗУР в полете. Однако техническая разработка этой ЗУР  так и не началась, вероятно в силу избыточной сложности и ненадежности. Вместе с тем очень интерес представляет особенности комплекса SIAM:
• использование забортных пусковых, обеспечивающих применение ЗУР без ограничений по скорости и глубине;
• режим «кругового осмотра зоны» над ПЛ с использованием комбинированной (РЛ/ИК) ГСН.
После закрытия SIAM работы по ПВО ПЛ  в США до самого последнего времени имели сугубо «бумажный» характер по причинам:
• комплексу проблем с получением точного целеуказания по воздушным целям на погруженной ПЛ;
• необеспеченностью надежного захвата на траектории ИК ГСН до появления матричных приемников;
• крайне узкого поля зрения РЛ ГСН и невозможности обеспечить захват цели ЗУР в условиях реального (неточного) целеуказания;
• наличия эффективных альтернативных средств защиты ПЛ (средств гидроакустического противодействия – СГПД, и высокой скрытности ПЛА ВМС США).
Однако появление матричных ИК ГСН, способных обеспечить надежный захват цели на траектории и необходимость решать новые задачи ПЛА ВМС США на малых глубинах, привели к активизации НИОКР по тематике. 16.09.2009г.  фирмой Raytheon  был продемонстрирован успешный подводный запуск УР AIM-9X sidewinder в контейнере от КР Tomahawk.

Разработки ЗРК ПЛ организациями СССР и РФ.
в 70х-80х годах на ПЛ ВМФ СССР была произведена установка ПЗРК, в первую очередь, для самообороны поврежденных ПЛ и ПЛ находящихся в пунктах базирования и не требовала больших затрат водоизмещения и каких-либо специальных ПУ. Однако их эффективность (в первую очередь досягаемость по дальности и высоте) была весьма мала, а применение было возможно только с надводного положения (с выходом стрелков наверх).
Большая угроза от противолодочной авиации стран НАТО для ПЛ ВМФ СССР, в сочетании с осознанием неприемлемости ядерной войны (и исключение применения ядерного оружия) привела к выводу о необходимости обеспечения ПВО ПЛ ВМФ в районах боевых действий «конвенциальными средствами». Однако сложной решения задачи в комплексе не позволили разрешить ее до настоящего времени.
Высокие скорости главной ударной силы ВМФ – АПЛ  и требование применения с глубины  привели к разработке «автономного выстреливаемого ЗРК» - противовоздушного автономного универсального комплекса самообороны подводных лодок («ПАУК», - патент  ЦНИИ «Гидроприбор»).  Фактически это был выстреливаемый через торпедный аппарат «раскладной плот» с полноценным автономным ЗРК. При этом разработчик  необоснованно надеялся разместить такой ЗРК в объеме торпеды калибра 53см, что очевидно заведомо невозможно.
Некоторые сведения о подъемно-мачтовом  ЗРК СПМБ «Малахит» приведены в статье Д.А.Бобина  «Перспективы развития систем ПВО для ПЛ» («Судостроение» №4-2013г.): Комплекс приводится в действие на глубине 80 метров, а затем ПЛ выходит на перископную глубину уже с развернутым комплексом, что позволяет произвести прицеливание и отстрел ракеты менее, чем через 60 сек».

Возможный вариант ЗРК ПЛ на основе ПЗРК СПМБ «Малахит»
Очевидно,  что предложенный СПМБ «Малахит» вариант ЗРК, будучи абсолютно реальным по возможности технической реализации (что показано еще ЗРК SLAM в 1972г.) имеет заведомо недостаточные ТТХ.

Новые условия и требования противостояния «самолет-подлодка».
Уменьшение уровня подводного шума (УПШ) современных ПЛ до значений близким или равным фоновым,  высокий уровень помех и сложная гидрология в ряде районов  мирового океана, имеющих важное оперативное значение привели появлению в 90х годах прошлого века нового поколения гидроакустических средств поиска ПЛ, обеспечивающих реализацию:
• низкочастотного активного подсвета;
• многопозиционной работы  различных гидроакустических средств в единой «сети» поиска ПЛ.
Наиболее принципиальными качествами нового поколения ГАС стала значительно возросшая дальность обнаружения и много меньшая зависимость от гидрологии. Применение низкочастотных излучателей (НЧИ) обеспечивает обнаружение самых малошумных ПЛ в сложных условиях.
В этих условиях возможность противодействия авиации (в т.ч. активным) является сегодня условием выживания ПЛ как класса кораблей.
В новых условиях понятие скрытности ПЛ существенно расширилось и может быть обеспечена только за счет придания ПЛ способности борьбы с авиацией и включению ПЛ в сетецентрическую систему информации и управления на ТВД.
Сопоставление возможностей новых западных ЗРК и авиационных средств обнаружения ПЛ показывает недостаточную дальность зарубежных ЗРК ПЛ, и ограниченные возможности по противодействию противолодочной авиации с новыми средствами поиска.
Таким образом, крайне важным становится большая дальность действия ЗРК ПЛ и возможность обеспечения «длительного патрулирования» («барражированияя») ею района уклонения ПЛ, в обеспечении ее маневра уклонения (путем уничтожения или срыва действия самолетов и вертолетов ПЛО, - исключения постановки ими «полей РГАБ»). Кроме того актуальным (хоть и менее приоритетным чем «барражирующая ЗУР») является «ЗУР самообороны» подлодки обеспечивающая быстрое поражение целей (в т.ч. корабле и катеров) на малых дистанциях.