" прыгать" - разумеется, кардинальный способ действий. И эта возможность должна существовать и поддерживаться на практике не только для придания тонуса, но и для ситуации, когда иной способ применения будет невозможен.

Для этого, стрельцов прежде сего придется обучить воздушной переброске и специфике предполагаемого БП. Не думаю, что сделать это удастся столь быстро и легко, как в знаменитом старом фильме
А процессе обучения  и отработки... объективные факторы (например, состояние и возможности ВТА) будут способствовать усилению приоритета оперативных параметров (сколько боеготовых тактических формирований возможно перебросить, за какие сроки, на какое расстояние...), что в  итоге приведет к "оптимизации" ОШС и штатной БТ.

Отредактировано Edu (2012-09-22 17:47:02)

Гайковерт
Простой вопрос!  Что на ваш взгляд лучше, на данном этапе, для рода войск ВДВ который есть , здесь и сейчас, по ТТХ БМД1-2 или БМД 4?
Всё остальное полная фигня! И ни какова отношения не имеет к боеспособности, мобильности, применения ВДВ

Респект прежде всего.  Однако, некоторое изменение вводной - загрузка на борт БМП-3 положим, думаю, здорово усложнило бы задачу даже вам.
Даже если рассматривать только один аспект, погрузку штатной техники ...  "один Гайковерт на бн" в положенный норматив боюсь, никак не уложится. Придется долго и упорно натаскивать всех механов бн-а (с разным конечно, успехом), раскурочив не один макет (а возможно и борт ) И так "по списку"... со всеми деталями "воздушного путешествия"... с неоднократными отработками "занятия л.с. своих мест на боту и действий во время перелета" включительно .

О том... что в ходе тренировок окажется, что для переброски одной мотострелецкой БТГ (уже подготовленной чудесным образом) реально потребуется столько же сил и средств, как для двух ВДВ-шных в аналогичных условиях .

Если отвечать на этот вопрос в отрыве от жизни, то по ТТХ БМД-4 конечно же лучше, чем все остальные БМД. Но смысл в этом ответе?
Не видя перспектив применения БМД по прямому назначению требования Шаманова новую БМД напоминают старый мультик: "Хачю мост анжинерной системы от Ванькина крыльца до маево дварца с карасиновым антамабилем. И чтоб из хрусталя."

Спасибо.

Упростило бы, БМП-3 слушается водителя на порядок лучше, чем БМП-2, 15 см увеличения ширины этим с лихвой компенсируются.

Механы в любом случае должны быть нормальные  и обученные. Если он накатает свои положенные 250 км, пройдет плав, погрузку на ж/д, автоприцеп, паром, и только после этого ему присвоят третий класс, то погрузка в самолет не будет для них проблемой. Проблема в том что в ВДВ боевая подготовка есть в реальности, а в пехоте ее конечно побольше стало, но все равно много на бумаге осталось. Механ по выпуску из учебки в лучшем случае имеет практики 100 км вместо 250, плав - огромная редкость, остальное по случаю.
Но это так к слову. Главное - проблема не в БМД, а в отсутствии боевой подготовки в пехоте. Была бы хорошо обученная пехота - и сидели бы десанты без дела.

Да, но стоит  учесть, что ее ширина "впритирку" к погрузочному габариту 76-го.

Не только конечно, но и в БМД в т.ч. Во всяком случае, "первыми поедут" БМД - альтернативы в нашей реальности нет.

Есть. В Афгане десанты успешно гоняли на БМП-2, в Югославии - на БТР-80.

Дык, и правильно делали - более подходящие коробочи для жандармско-карательных действий.
А вот... проявившаяся у соседей тенденция с почти поголовной пересадкой  на БТР-ы с попутным переименованием, у нас боюсь, не пройдет - масштабы РОП несопоставимы Да и вариант, что "спонсор" (при условии серьезного "своего интереса") бортов подбросит, для нас нереален.

Дак и берите то, что есть в Сухопутных войсках! И будет Вам счастье!

По посадочным местам.

А что такого есть в сухопутных войсках приличного что можно взять,даже забив на парашютное десантирование?БМП 3?Так их не до фига.Будущий Курганец?Журавль в небе.

Отредактировано KORVIN (2012-09-22 21:07:47)

Проблема в том, что в ГШ сидит один *удак, которому очень сильно не нравится, что ВДВ являются отдельным родом войск и ему не подчиняются, поэтому он целенаправленно ведёт политику на подрыв нормального функционирования ВДВ и уничтожения их как класса с последующим включением ВДВ в состав сухопутных войск.

Это с каких пор ВДВ не подчиняются ГШ? Он на то и Генеральный,этот штаб, чтоб ему все Вооруженные Силы подчиняются. Вы перепутали с Главным штабом Сухопутных войск.

Я вижу разницу между этими двумя машинами))Я не вижу как БМП 2 поможет радикально повысить мобильность или огневую мощь или что либо еще для ВДВ по сравнению с БМД 2))Обычно замена подразумевает собой некую цель))В чем цель данной?Пресловутая унификация?Это так важно учитывая настоящее положение дел?Особенно учитывая предстоящую замену обоих.Или целью является исключительно,,приземлить,,ВДВшников?)))

А почему именно так, разве не существует более глобальных угроз?
Как то:
"1. Слабость беловежской системы. Вся система государственно-территориального устройства, которая сложилась в результате национальной катастрофы 1991 года, нелегитимна, случайна, неустойчива и в этом смысле «беременна» конфликтами. Все постсоветское евразийское пространство остается полем, на котором одновременно присутствует сложная комбинация интеграционных, сепаратистских и ирредентистских тенденций. Практически все 20 лет с момента распада СССР эта система пребывает в состоянии перманентного кризиса, и с уверенностью можно утверждать, что в дальнейшем она обречена на более или менее конфликтную трансформацию.

Конкретные формы этой трансформации могут варьироваться от кратковременной реактуализации замороженных на сегодня конфликтов до полного краха некоторых постсоветских государств. При этом любой конфликт на постсоветском пространстве с высокой, если не стопроцентной вероятностью повлечет за собой вмешательство России, в том числе и военными средствами. Напомним, что Россия взяла на себя обязательства по обеспечению безопасности государств – членов ОДКБ, а также Южной Осетии и Абхазии.

2. Резкое обострение ситуации в государствах Центральной Азии. Эта угроза на сегодня выглядит весьма вероятной. Фундаментальной причиной слабости государств региона является в сущности их искусственный характер: сегодняшнее национально-территориальное размежевание стало не итогом длительного исторического развития, а результатом волюнтаристского решения большевистского руководства в Москве. Причем центральноазиатская конфликтогенность носит как эндогенный характер, так и может быть привнесена извне.
Источниками внутренних конфликтов могут быть клановая и региональная конкуренция (как это уже имело место в Таджикистане и Киргизии, отчасти в Ферганской долине в Узбекистане), национально-этнические противоречия (Киргизия, узбекско-таджикские трения в Узбекистане), социальная напряженность. Внешние угрозы исходят из Афганистана, их обострение неизбежно в случае ухода из этой страны войск западной коалиции, за которым более чем вероятно последует возвращение к власти талибов. Скорее всего авторитарные, но слабые центральноазиатские режимы не смогут самостоятельно оказать эффективное сопротивление высокомотивированным и опытным силам талибов, и российское вмешательство в той или иной форме станет почти неизбежно. Его вероятность будет стопроцентной в случае, если под ударом окажется Казахстан.

3. Положение на Северном Кавказе. На территории России сохраняется даже не гипотетический, а вполне реальный конфликт. Этнический сепаратистский мятеж в Чечне на рубеже 2002–2003 годов трансформировался в общекавказское салафитское подполье, которое ведет диверсионно-террористическую «мятеже-войну». Масштабы военных действий (до 300 убитых боевиков и сопоставимое число военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов ежегодно) соответствуют конфликту низкой интенсивности, а по пространственному размаху зона диверсий и терактов адекватна региональному конфликту.

4. Независимые Абхазия и Южная Осетия. Россия взяла на себя обязательства по обеспечению безопасности признанных ею в качестве независимых государств, политический суверенитет которых оспаривается Грузией. Хотя на сегодня возобновление грузино-абхазского и грузинско-южноосетинского конфликта кажется маловероятным, не подлежит сомнению, что идея реванша будет оставаться центральной в грузинском военно-политическом планировании еще десятки лет, и при малейшем ослаблении России эти конфликты будут реактуализованы.

Прочие угрозы

1. «Фолклендский сценарий» для Курил. Япония сохраняет открытые территориальные претензии к России и обладает всем необходимым военно-техническим инструментарием для оккупации спорных Курильских островов. Даже такие обстоятельства, как стагнация японской экономики и правительственная нестабильность, могут оказаться катализаторами агрессивных амбиций подобно тому, как это произошло в Аргентине в 1982 году. В этом контексте оборона Курил, контр-атака с целью их возвращения в случае японской оккупации, а в более широком смысле – вообще сдерживание Японии, в том числе ядерными средствами, должны оставаться в числе приоритетов российского военного планирования. При этом размеры японского экономического потенциала (второго-третьего в мире), продолжение наращивания военно-технологических возможностей Страны восходящего солнца делают эту задачу достаточно сложной.

2. Сдерживание Китая. По мере стремительного роста экономической, технологической и военной мощи Китайской Народной Республики эта задача становится все более актуальной. С учетом реального соотношения сил между Поднебесной и Россией она может осуществляться, конечно, только ядерными средствами. Соответственно потребность сохранения и наращивания эффективности СЯС диктуется не только императивами поддержания стратегической стабильности с Соединенными Штатами и НАТО, но и необходимостью сдерживания КНР.

3. Приграничные конфликты. Определенную угрозу безопасности России могут составить «внешние» конфликты в районах мира, прилегающих к периметру российских границ. В первую очередь здесь следует отметить нестабильность на Ближнем Востоке, ситуации вокруг Ирана и Северной Кореи.

4. Сдерживание НАТО. Операции Североатлантического альянса в Югославии, США и их союзников в Ираке, франко-британо-итальянское вмешательство в гражданскую войну в Ливии, а также сохраняющиеся территориальные претензии некоторых государств – членов блока к России и ее союзнице – Белоруссии сохраняют актуальность данной угрозы. Ее парирование предполагает прежде всего поддержание эффективности сил ядерного сдерживания, особенно в контексте развития американской программы ПРО. Тем не менее прямой вооруженный конфликт России со странами НАТО представляется в обозримом будущем крайне маловероятным. Такой конфликт может быть спровоцирован главным образом попытками стран Запада вмешаться в отношения России с другими бывшими советскими республиками, однако, как показал опыт августа 2008 года, альянс проявляет достаточно осторожный и сдержанный подход в подобных ситуациях."
М.Барабанов, К.Макиенко, Р.Пухов