Нелюбовь одних народов к другим – старая песня. Потомки Исаака – евреи – до сих пор ненавидят потомков его брата Измаила – арабов. Англичане и французы исторически взаимно не любят друг друга. А кого ненавидим мы, русские?

Было бы несправедливо забывать, что Великую Отечественную войну выиграли русские люди, принадлежавшие в основном к православной традиции. Только не спешите доставать тухлые помидоры при этом словосочетании и обвинять автора в идеологических спекуляциях.

«А кого ненавидим мы, русские, обычные люди, которых большинство? Сложно ответить»
Понятие «православная традиция» я подразумеваю в самом широком смысле этого слова. Даже вступив в партию и иногда фанатично отрекшись от Бога, многие советские воины сохраняли лучшие черты христианской ментальности, такие как жертвенность и отношение к ближнему как к самому себе. А самая что ни на есть настоящая православная добродетель, которой так чужд весь остальной мир, – кротость.

Будем честными, у русского народа, как и у других этносов, много характерных недостатков: хроническая разобщенность, иногда – пошлое непочтение к старшим (посмотрите, к примеру, наши сказки, где деды и бабки в лучшем случае персонажи смешные, а иногда и корыстно-придурковатые), небесспорная леность (сужу по себе, уж простите) и проч. Но есть и уникальные, очень редко встречающиеся добродетели, самые драгоценные из которых – это кротость и незлобие.

Как полвека назад, так и теперь нет, пожалуй, ни одной семьи, которой бы та война не коснулась совсем. Многие не просто погибли, но были умерщвлены жесточайшим бесчеловечным способом. Однажды мне довелось слышать страшный рассказ седовласого ветерана, воевавшего в разведке, о том, как его отряд занял оставленную фашистами деревню, где все жители были истреблены, а трупиками детей, от подростков до младенцев, были завалены колодцы...

Как тут их не возненавидеть? Русские, конечно, возненавидели, но стали ли мстить, дойдя до Берлина? Для нас странный вопрос, правда? Советского солдата или офицера, убивающего безоружного подростка из гитлерюгенда со словами «это вам за моих жену и сынишку, фашисты проклятые!», представить невозможно. Как, впрочем, и бесчеловечное отношение к пленным немцам – оно в подавляющем большинстве случаев было весьма гуманное.

Есть ли сейчас у нас ненависть к немцам? Дерзну сказать, возможно, не только за себя, хотя и у меня есть погибшие предки, – нисколько. Некоторые скажут: так то были фашисты, а не немцы – и будут, конечно, правы. Но так говорят и считают лишь потому, что мы до сих пор не растеряли до конца своей кротости и незлобия. Если бы этих добродетелей совсем не было, то и разбираться бы не стали: фашисты – не фашисты. В лучшем случае просто ненавидели бы, бледнея от негодования, лишь заслышав немецкую речь, а в худшем еще бы и мстили.

Помните, какая участь постигла террористов, убивших в 1972 году в Мюнхене 11 спортсменов израильской олимпийской сборной? В Моссаде был создан специальный отдел по истреблению преступников, причастных к теракту. Через шесть лет и пять месяцев все бандиты были убиты бандитскими же методами в разных частях земного шара. А девяностолетних нацистских преступников до сих пор отыскивают израильские активисты, посвятившие ненависти и мести всю свою жизнь.

Нелюбовь одних народов к другим – старая песня. Потомки Исаака – евреи – до сих пор ненавидят потомков его брата Измаила – арабов. Англичане и французы исторически взаимно не любят друг друга. Армяне недолюбливают грузин. А кого ненавидим мы, русские, обычные люди, которых большинство? Сложно ответить. Как-то даже самому не верится, но по сути никого.

Мы – беззлобная нация. Пока еще. Мы не истребляли коренное население Сибири и Дальнего Востока, угощая аборигенов «сахаром» – мышьяком – и обменивая безделушки на драгоценности. У нас фактически не было серьезных завоевательных кампаний (если сравнивать с историей других стран). Мы не сбрасывали ядерные бомбы на мирные города. Да, у нас было крепостное право, но его никак не сравнить с более поздним апартеидом в ЮАР или расовой дискриминацией в США. У нас не было ужасов средневековых религиозных войн и инквизиции как социального явления.

Возможно, именно поэтому мы и обладаем одной шестой всей суши, да еще какой – богатой ресурсами и плодородными землями, без ядовитых гадов, землетрясений и цунами. Размышляя на эту тему, убеждаешься, насколько неложно слово Христа Спасителя в Нагорной проповеди: «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю». Сколько было воинственных народов-завоевателей, но и они не обладали таким богатством, да и просуществовали недолго.

А мы, Бог даст, еще поживем, если будем вдохновляться подвигом наших орденоносных кротких победителей, учась у них этой иррациональной и незамысловатой добродетели, которой, к сожалению, в обществе становится все меньше и меньше.