Нефтяная отрасль бьет антирекорды, но в правительстве как будто не видят никаких проблем — ни того, что цены на топливо на внутреннем рынке продолжают расти, ни того, что средств на поддержку из бюджета уходит слишком много. Так, нефтяные компании в августе получили рекордные выплаты по топливному демпферу, направленному как раз на сдерживание цен на внутреннем рынке. По данным Минфина, за период с января по август 2023 года общая сумма выплат из бюджета достигла почти 839 млрд рублей, из которых на один только август приходится почти 186 млрд.

Однако при всех выделяемых средствах не только цены на топливо растут, но и в некоторых регионах сложился дефицит этого самого топлива. Так, в последнюю неделю августа цены на бензин на Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой бирже продолжали оставаться рекордно высокими: цена на марку "Премиум-95" в Европейской части России превышала 73 тыс. руб. за тонну, на "Регуляр-92" — 63 тыс. руб. за тонну. Вслед за этим поползли вверх и ценники на розничных заправках.

Аналогично происходит резкий рост в цене дизтоплива, что больно бьет по сельскому хозяйству. Аграрии еще в конце лета говорили о том, что для АПК необходимо снижать цены, иначе это может обернуться катастрофой — и вот сейчас ситуация близка к ней. Так, глава Минсельхоза назвал проблему доступности дизеля "кричащей" — еще недавно сельскохозяйственники искали топливо подешевле, сегодня они могут его не получить вообще, так как налицо дефицит горючего.

"Мы сейчас остановим и уборочную, и не отсеемся по озимым. Это будет катастрофа", — заявил министр Дмитрий Патрушев.

И все это — при рекордных выплатах по демпферу, хотя с первого сентября и до конца 2026 года предполагается постепенное снижение поддержки. В связи с этим у экспертов также возникают опасения — если при нынешних выплатах такие проблемы, то что будет дальше при снижении выплат? Тотальный дефицит топлива и заоблачные цены на внутреннем рынке?

Причины топливного кризиса лежат на поверхности, но их как будто в упор не видят в правительстве. Дмитрий Патрушев затронул эту тему, но лишь частично — он объяснил, что из-за повышения ключевой ставки Центробанка до 12% аграриям стали недоступны льготные кредиты. А ключевую ставку повысили из-за ослабления рубля в надежде сдержать курс. Но, как известно, это оказалась малоэффективная и временная мера, которую отменять, судя по всему, никто не собирается.

Но в этом как раз весь сок — ослабление рубля делает более выгодной продажу топлива на внешнем рынке и наоборот — невыгодной на внутреннем, по крайней мере, пока цены внутри не выросли до долларовых значений. Добавить к этому так называемый "налоговый маневр", который перераспределяет налоговую нагрузку — и тогда картина становится полной и еще более критической, ведь к 2024 году размер экспортной пошлины на нефть и нефтепродукты должен уменьшиться с 30% до 0%, а налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) будет увеличен на эквивалентную сумму. Таким образом, внутренний рынок вообще может выпасть из области интересов нефтяников.

Решение этой проблемы лежит, скорее, в политической плоскости, нежели в экономической — эксперты давно предлагают отменить налоговый маневр, ввести экспортные пошлины и отменить возврат НДС на сырую нефть, но в кабмине это воспринимается как табу. Зампред комитета Госдумы по экономической политике, экономист Михаил Делягин напоминает в беседе с Накануне.RU, что эти меры могли бы не только сдержать рост цен на нефтепродукты, но и наполнить больше бюджет, однако правительство, видимо, устраивает такой "колониальный механизм", придуманный для России:

— Есть такое явление как аппетиты монополий — когда происходит девальвация рубля, в ситуации, когда любая корпорация довольно много закупает за границей, как бы много она ни закупала внутри России, в цену любого товара входит курс доллара (в том числе того товара, который закупает нефтяная компания) не только потому, что это какие-то комплектующие, оборудование импортное, но и потому, что деньги из России вывозятся благодаря позиции Банка России. И большинство производителей рассматривают прибыль не в рублях, а в долларах, потому что они выводят эти деньги из страны. И для того, чтобы купить себе квартирку где-нибудь в Арабских Эмиратах или построить замок где-нибудь под Парижем, в случае девальвации рубля нужно больше рублей, поэтому рублевые цены растут на все. Это очень важный и существенный фактор роста инфляции, в том числе роста цен на бензин тоже.

Что касается отмены налогового маневра, то тут важно понимать, чем вы считаете преступление. Если вы считаете преступление нормой, тогда, конечно, отменять налоговый маневр не нужно, потому что налоговый маневр — это инструмент закрепления колониального статуса России в экономической сфере. Налоговый маневр освобождает от фискального бремени экспорт сырья и переносит это фискальное бремя на производство внутри страны. То есть уничтожается производство добавленной стоимости внутри России в интересах олигархов, которые хотят просто экспортировать сырье и не заморачиваться с тем, что в "этой стране", как они ее называют, происходит.

Поэтому вопрос в том, как наша власть относится к тому, что Россия в экономическом плане является колонией. Если это рассматривается как проблема, тогда налоговый маневр должен быть отменен, если же это рассматривается как достижение, тогда налоговый маневр наоборот надо усугублять — и мы видим, что он в 2021 году был распространен и на черную металлургию, в результате чего цена на металлы подскочила очень сильно, и у нас теперь Банк России печатает пятирублевые купюры, потому что пятирублевая монетка оказывается дороже по себестоимости из-за этого скачка цен на металл.

Я напомню, что Чубайсу западники в свое время предлагали нечто вроде налогового маневра, и он от этого отказался с гневом и ужасом. Представляете? Чубайс на фоне Силуанова и компании выглядит патриотом России!

А ведь решение на поверхности — прелесть таможенного разумного протекционизма заключается в том, что вы внутри страны держите цены низкими, а за счет обложения подакцизных товаров и за счет обложения того экспорта, который как бы стране вредит, а не помогает, то есть экспорта сырья, вы получаете денег даже больше, чем раньше. При этом стимулируя производство внутри страны, вы тем самым расширяете налогооблагаемую базу. Но объяснить это бухгалтерам из Минфина невозможно, они просто отказываются воспринимать реальность принципиально. Скоро в Думу будет внесен очередной бюджет — и вот увидите, он опять будет преступно блокирующим развитие.

https://www.nakanune.ru/articles/121269/

Не понравилось повальное увлечение малогабаритными однушками президенту корпорации "ДОМ.РФ" Виталию Мутко. На проходящем Восточном экономическом форуме он выразил недовольство тем, что люди не покупают многокомнатные квартиры. По словам Мутко, спрос на малометражные квартиры ажиотажный — 53% всех квартир, но такие квартиры не подходят для семей с детьми. Вместо этого он предлагает стимулировать покупку больших квартир: делать скидку в 1-2% по ипотеке заёмщику и 1-2% компенсировать застройщику.

Опять же, сам Мутко признал, что цены за два года выросли более чем на 70%. Признал, что 44% граждан не могут себе позволить ипотеку даже по нулевой ставке. Кроме того, он гордо заявил, что из 10 квартир 9 — с поддержкой государства, но при этом ниже 20% первоначальный взнос делать ни в коем случае нельзя:

"20% — не бойтесь этого. Человек серьёзно закредитован. Мы все в одной лодке: застройщик, банк и гражданин. Если где-то баланс нарушится — мало не покажется всем сразу. Баланс спроса и предложения должен быть".

Однако при сотнях тысяч нераспроданных квартир по всей стране странно видеть, как выжимают из тех, кто ещё способен платить, но не пытаются вовлечь те самые 44%, подняв их благосостояние. Даже разговоров об этом нет, не видно и желания признать, что есть сдерживающие строительную отрасль факторы, не то, что борьба с ними. И понятно, что вопрос благосостояния граждан — это не к Мутко, но он мог бы посмотреть вперёд, очертить перспективы и задать в необидной форме вопросы "наверх", но, нет. А ведь проблема ипотеки — это ещё и проблема демографии, о которой, вроде как, власти пекутся. Об этом накануне заявили и во ВЦИОМе, и поддержали тезис в Минстрое РФ. Так, соцопросы показывают, что почти 40% женщин в России не планируют в ближайшие пять лет рожать детей из-за плохого материального положения и жилищных условий. Аналогично и заместитель министра строительства РФ Никита Стасишин на ВЭФ признал, что жилищные условия — это "самое важное, что останавливает людей рожать первого, второго, третьего ребенка". Так, получается, Мутко критикует демографию и граждан, которые не хотят заводить детей в плохих условиях? Так теперь улучшают демографию?

Своим мнением о ситуации с Накануне.RU поделился председатель набсовета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов:

— Мы находимся в пике строительно-ипотечного кризиса, он уже широко шагает по стране. Другое дело, что его стараются всячески чем-то прикрыть разного рода красивыми словами.

Факты и цифры стараются не сгущать, но по факту мы понимаем, что строительная отрасль давно перешла в формат, по сути, определяющий экономику страны, с одной стороны, потому что именно стройка сегодня — это одно из наиболее, казалось бы, внешне живых хозяйственных явлений. А с другой стороны, давно уже вся страна работает на стройку, и здесь и колоссальные государственные субсидии, и колоссальные невозвратные кредиты в основном в государственные банки, и так далее. То есть реальную экономику всей строительной сферы сегодня никто не предъявляет, скорее, даже в каком-то рациональном виде не имеет перед глазами.

По большому счёту, мы все становимся заложниками вот этого движения строительной сферы, когда и остановиться нельзя, а с другой стороны, то, что она делает, безусловно, не может с точки зрения национальных интересов и интересов граждан вообще как-то удовлетворить насущные потребности.

Понятно, что Виталий Леонтьевич вынужден, по сути, за всё это оправдываться, потому что надо как-то эту картину представить в позитивном свете, и он это пытается делать, как получается, но, по большому счёту, это, конечно, даже не проблема строителей — это проблема всей страны. Мы не умеем вести политику в градостроительной жилищной сфере, у нас нет такой реальной политики в стране, кроме того, что всё завязано на интересы инвесторов.

А основной инвестор — это покупатель квартир. И если у покупателя квартир нет денег или очень мало денег, то, естественно, он будет покупать студии в 15 кв. м, а не четырёхкомнатные квартиры 120 кв. м, это очевидно. А государство, по сути, не управляет всем этим процессом. Наверное, надо остановиться и серьёзно взяться за эту ситуацию для того, чтобы трансформировать в позитивном направлении.

Виталий Мутко — чиновник очень высокого уровня, и неужели вы думаете, что он сейчас начнёт говорить, что правительство провалило социально-экономическую политику, нулевой рост в течение десяти условных лет? Как вы его представляете — что он перешёл в КПРФ и начинает говорить об антинародном режиме? Или он чиновник внутри правительства и внутри системы? Конечно, он чиновник и он профессионально рассказывает, надо отдать должное, о тех механизмах, регулировках, которые необходимы, инструментарии. Он в этом смысле не сумасшедший.

А начать посыпать голову пеплом, выступить против Михаила Мишустина, против Владимира Путина как отвечающего за всё, против наших отраслевых министров, которые под рассказы о том, что на 1,5% бедность уменьшилась в стране — вы хотите, чтобы Виталий Мутко сказал, что всё это ерунда и всё неправда, а нужно всю правду-матку сказать в глаза? Не надо с него это требовать. Надо самим всё анализировать, давно пора провести комплексный серьёзный анализ.

Но не будем забывать, что стройка — это интегральное результативное свидетельство всех базовых процессов, происходящих в стране. Если деиндустриализована страна, если население в значительной мере очень дифференцировано, а часть находится даже за границей бедности либо в состоянии бедности, а те, у кого есть возможность купить ещё одну квартиру, уже купили — детям, внукам, детям по две, а дальше ещё, пять под инвестиции, и не могут ещё покупать и покупать, они понимают, что даже содержание тех квартир начинает их самих экономически подъедать.

Поэтому стройка обнажает всю существующую нашу социально экономическую систему как крайне неэффективную и как в конечном счёте, если хотите, авантюрную, потому что если стройка остановится, грохнется вся экономика. А если стройку не остановить, то будет продолжаться вакханалия, когда каждые пять лет растёт средняя этажность в стране, когда знаменитые студии, которые символизируют снижение площади квартир, тоже растут в плане количества приобретаемого жилья.

И здесь требуется колоссальная политическая воля и решения государства, крайне непопулярные меры. Так кто же на них пойдёт? Тем более у нас очень скоро президентские выборы.

https://www.nakanune.ru/articles/121281/

В рамках выездного заседания Совета Торгово-промышленной палаты (ТПП) по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики России, которое пройдет 18-19 сентября в Ельце Липецкой области, участники обсудят насущные вопросы производства комплектующих для машиностроения.

Как менялась экономическая политика за последние годы, чтобы помочь производству, какие меры государство еще не предпринимает, хотя уже следовало, и многие другие вопросы эксперты ТПП рассмотрят и предложат свои варианты по спасению отечественного производства.

Председатель Совета ТПП РФ, президент ассоциации "Росспецмаш" Константин Бабкин в беседе с Накануне.RU обозначил основные темы, среди которых и острая нехватка кадров, и меры регулирования рынка для защиты российских машиностроителей.

— Уже скоро состоится выездное заседания Совета ТПП в Ельце, какие темы будут подниматься? Вопросы, касающиеся производства компонентов, остаются главной темой в повестке?

— Да, мы будем обсуждать развитие производства компонентов для машиностроения. Ситуация непростая. Мы уже давно в рамках нашего Совета ТПП говорим, что для предприятий сохраняются чрезмерно высокие налоги, политика Центробанка не всегда дружественная к тем, кто хочет в России созидать, мы до сих пор соблюдаем правила ВТО, которые также не слишком дружественны для российских производителей несырьевой продукции. Из-за всего этого мы проигрывали и продолжаем проигрывать конкурентную борьбу с зарубежными производителями.

Между тем, именно производство компонентов определяет технологическую независимость и устойчивость экономики. Это наукоемкая деятельность, требующая многолетней наработки компетенций, долго окупаемых инвестиций и кропотливой работы с кадрами.

— А в отношении готовой продукции ситуация меняется?

— В отношении готовых машин ситуация начала изменяться, условия стали смягчаться, на протяжении восьми лет Минпромторг ведет работу, появились меры поддержки машиностроения, Фонд развития промышленности работает, есть и льготные кредиты, поддержка НИОКР есть, субсидии. Но все меры поддержки в львиной части касаются производителей готовой продукции, а производители компонентов — это небольшие предприятия, находящиеся в регионах, в небольших городах, поселках, не всегда они пребывают в хорошем финансовом состоянии, не всегда могут выделять деньги на содержание штата, юристов, специалистов по работе с правительством. Поэтому меры поддержки во многом не касаются производителей компонентов.

— Об этом и будете говорить на выездном заседании?

— Да, еще мы посетим два предприятия, АО "Елецгидроагрегат" и "Гидропривод Елец" — типичные предприятия, производящие компоненты, послушаем, что люди говорят, в каких условиях работают. Предложим правительству больше внимания уделять этому сегменту, расширять меры поддержки или в целом менять экономическую политику, чтобы и налоги, и кредитные ставки были значительно ниже.

В России есть все для производства машин: есть у нас и рынок, и компетенции, и огромные традиции в машиностроении, есть необходимые ресурсы, есть люди. Единственная вещь, которой не хватает — правильная экономическая политика.

— Что изменилось за год в производстве компонентов, есть улучшения? Год назад говорилось, что без иностранных комплектующих мы никуда?

— Прошлый год был непростой, порвались десятилетиями наработанные связи с европейскими поставщиками, в машиностроении была серьезная зависимость от импорта — и в плане закупок компонентов, станков, и одномоментно все было остановлено. Предприятия проделали большую работу либо по локализации, либо по поиску поставщиков в дружественных странах. По моим ощущениям, ситуация выровнялась, но как это случилось: западные, европейские поставщики ушли, 80% мы заменили на поставщиков из дружественных стран и только 20% — на компоненты российского производства. Так что, в целом, возможностью воспользовались по большей части не российские, а китайские и турецкие компании.

— Чем это объясняется?

— А это как раз и объясняется тем, что у нас ни один налог не был снижен в последние полтора года, политика Центробанка продолжилась по накатанной, такой же, как была заложена при Гайдаре и Чубайсе, при Ельцине. Продолжилось и наше членство в ВТО, по-прежнему мы соблюдаем ограничения, которые на нас тот же Чубайс наложил. Вот и получается, что раньше деньги шли на Запад, сейчас идут на Восток, а наши региональные предприятия развиваются в недостаточной степени, а с ними — и малые города и села.

— Что касается программных обновлений для технологий, вся работа встала год назад, сейчас в IT-секторе есть ответы на вызовы такого порядка?

— Обсудим, конечно, и это, но эта тема не так существенно влияет на самочувствие машиностроения. Тем более, что IT-отрасль у нас пользуется поддержкой государства, она живет в отдельных условиях. IT-компании НДС не платят, налог на прибыль не платят, соответственно, эти отрасли развиваются, демонстрируют серьезные успехи и закрывают пробелы, которые могли бы возникнуть, если бы отрасль не получила поддержку. Это как раз пример того, что происходит, когда правительство создает нормальные условия для отрасли — отрасль живет и работает на хорошем мировом уровне.

— Завидно даже становится промышленникам в этом смысле…

— Да, и мы будем просить, чтобы производителям компонентов правительство предоставило те же льготы, что и производителям IT-продуктов. Мне кажется, это будет справедливо.

— И какие льготы нужны, как снижать себестоимость продукции? За счет чего это делать, за счет налогов?

— Да, в Китае, например, 13% НДС, а в России — 20%. Каждый российский продукт, допустим, на 7 руб. дороже, это уже существенно. А в Китае, помимо низких налогов, есть еще и другие механизмы поддержки: кредиты не на 10-15% годовых, а 0,15%. И из таких условий складывается, что в России менее выгодно производить компоненты, чем в Китае.

— Большая проблема в России — нехватка кадров, это на производстве заметно? Есть ли улучшения? Идет подготовка новых кадров?

— Проблема, конечно, острая. Рыночная реформа, коммерциализация образования привели к тому, что у нас институты и университеты сознательно не производят специалистов по коробкам передач, например, по металлообработке, по инженерным специальностям, но готовят магистров, бакалавров поверхностного уровня. Студент сегодня не ориентирован на реальную практику. Поэтому возникает дефицит квалифицированных кадров.

Но все же начались попытки решить ситуацию, в частности, Ростсельмаш и Донской государственный технологический университет создали при поддержке правительства передовую инженерную школу. Государство деньгами помогает и университет вместе с предприятием готовят ребят, которые были бы изначально ориентированы на отрасль сельхозмашиностроения, на задачи, которые им предстоит решать. Но это первая ласточка, таких ласточек нужно еще много, не одну, не десять, а тысячу десять. Пока же подобные проекты можно пересчитать по пальцам. Тем не менее, движение какое-то есть, я надеюсь, что, когда будут видны результаты полета этих первых ласточек, тогда, может быть, правительство озаботится, но пока это только надежды.

— Дефицит кадров сейчас уже сказывается или это проблема ближайшего будущего?

— В России компоненты мало производят, потому что раньше мы опирались на западные комплектующие, а сейчас — на китайские. Это ведь также связано не только с дороговизной, но и с отсутствием кадров, которые разбирались бы в производстве коробок передач, гидростатических трансмиссий, в литейном производстве. Для этого надо годами готовить кадры, отрабатывать компетенции, сегодня это происходит вяло, поэтому концентрируются разработки в других странах. Это значит, что открытия происходят тоже в других странах, применяются изобретения за рубежом, технический прогресс движется там, а не здесь. А мы пользуемся достижениями других народов, потому что нет тех самых кадров. Так и появляется отставание в техническом плане, потом и в экономическом, так мы впадаем в зависимость от других государств.

— Возможно ли объединить усилия в рамках ЕАЭС, чтобы преодолеть отставание?

— Да, это важная тема, усиление кооперации в рамках ЕАЭС, согласование экономической политики, технологической политики. И эту тему мы тоже будем обсуждать. Другое дело, что в ЕАЭС Россия — самая крупная экономика, технологически перспективная, а если у нас движения не происходит, то другим странам еще сложнее развивать у себя машиностроение, заниматься серьезным производством. Если мы сами вяло работаем, то рассчитывать, что Армения или Киргизия нас сильно поддержат, странно. Хотя, конечно, есть компетенции в той же Белоруссии — поставка коробок передач, изготовление стекол и многое другое. Важно, чтобы наши соседи тоже развивались, здесь нужна согласованная политика.

https://www.nakanune.ru/articles/121283/

Глава компании НОВАТЭК Леонид Михельсон откровенно заявил, что текущий курс рубля выгоден компании. Причем, по его словам, если взять целиком Россию, то этот курс не очень комфортный для всего бизнеса, а если взять конкретно "НОВАТЭК", у которого около 60% валютной выручки, а операционных затрат 90% в рублях, то, конечно, им это выгодно.

Как считает первый зампред комитета Госдумы по экономической политике Николай Арефьев, нельзя сказать, что ослабление рубля произошло в интересах отдельных компаний или целого сырьевого сектора, потому что государство от этого потеряет столько же, сколько приобретет. Однако, государство могло бы ввести альтернативные меры, чтобы и наполнить бюджет, и справиться с ослаблением нацвалюты, но почему-то не делает этого. Своим экспертным мнением Николай Арефьев поделился с Накануне.RU:

— С одной стороны, иностранная валюта как товар стала в ходу, у нас увеличился импорт, а с другой — у нас оказалось очень много беглых миллионеров, которым нужны деньги для вывоза их за границу. В результате ажиотажного спроса на валюту доллар не может опуститься, потому что ажиотажный спрос не ликвидирован. Хотя подняли ключевую ставку, но она напрямую не решает этот вопрос — она очень опосредованно и только в течение времени может каким-то образом повлиять на курс валют. Поэтому ослабление рубля произошло только потому, что существует ажиотажный спрос на валюту.

Одним это невыгодно, другим — выгодно. Кому выгодно? Выгодно всем экспортерам, не только НОВАТЭКу — всем, кто продает нефть, газ, металлы. Во всяком случае, по повышенному курсу иностранной валюты они получают на сегодняшний день больше, чем получали год назад или, например, в марте.

Это выгодно и бюджету, поскольку экспортеры получают больше выручки, поэтому они делают больше отчислений налогов, в результате у бюджета было 3,5 трлн дефицит, а стало 2,5 трлн.

Поэтому умышленно это сделано или не умышленно, трудно сказать. Дело в том, что государству с одной стороны это выгодно, с другой — невыгодно. Самая большая невыгода идет от того, что у нас на повышенный курс иностранной валюты закупается импорт, который становится внутри страны в два раза дороже, это значит, инфляция будет очень большой.

И то, что ключевую ставку Банк России повысил — он ее повысил в ожидании, что инфляция будет довольно высокой. Какой она будет? Наверное, выше ключевой ставки — 12-15%. Потому что курс иностранной валюты поднялся вдвое, следовательно, и цены на всю импортную продукцию повысятся. А у нас так — если импорт дорожает внутри страны, значит, дорожает и все отечественное, потому что наши производители говорят — а мы что, дураки что ли? Если импортные товары подорожали вдвое, почему мы должны продавать в два раза дешевле?

Поэтому все, что бюджет получит сверх плана за счет разницы в курсах валют — все это уйдет на компенсацию инфляции. Поэтому я бы не сказал, что это сделано в интересах какой-то одной фирмы или одного лица, здесь, скорее всего, не сработала государственная политика, и сегодня Центральный банк сбить ажиотажный спрос на иностранную валюту просто не в состоянии. Я бы порекомендовал вводить валютный контроль, без него мы с этой задачей не справимся.

Есть и альтернативные способы наполнить бюджет — импортозамещение, которое ни шатко ни валко не движется. У нас пока занимаются критическим импортом, чтобы выпускать самолеты, трактора и другое. Но никто не заботится о том, чтобы шить костюмы, делать ложки, вилки, бытовую технику, а у нас на это дело уходит огромное количество денег. Более 70% промышленных товаров мы закупаем за границей, 28% продовольствия там же. Вот нам надо все это заместить и делать самим — тогда валюту тратить не надо будет.

И кроме того, все эти миллионеры, которые бегут вместе с деньгами из страны — почему так происходит? У нас сажают в тюрьму иноагентов, которые что-то говорят, а эти вывозят деньги, но иноагентами не считаются — пора, наверное, признать их иноагентами и не давать им эти деньги, которые они заработали здесь, вывозить за границу, они же ослабляют экономику страны. Пора им придумать какое-то название и прекратить вывоз капитала. Тут никаких долларов не напасешься, если они и дальше будут вывозить миллиарды.

https://www.nakanune.ru/articles/121291/

Глава ЦБ Эльвира Набиуллина выступила против ограничений на рублевые переводы за границу. Влиять на курс рубля надо экономическими, а не административными мерами, считает глава ЦБ.

Россияне при наличии финансовых возможностей не отказались бы от домика у моря: в список самых желанных стран попали Италия, Объединенные Арабские Эмираты и Индонезия (Бали) — РИА Новости со ссылкой на исследование