Ко дню Высадки легендарного десанта Цезаря Львовича Куникова 4 февраля 1943 года.

Введение.
К концу весны 1942 года военно-стратегическое положение наших войск на южном фасе советско-германского фронта резко ухудшилось. Захваченная после разгрома немцев под Москвой инициатива была утрачена с провалом Харьковской наступательной операции. Армии Южного и Юго-Западного фронтов были крайне ослаблены. Сложившееся положение позволило Гитлеру вернуться к планам по захвату Кавказа и Закавказья, не реализованных в 1941 году. Новый план по захвату региона получил кодовое название «Эдельвейс».
Основные задачи этой операции были отражены в директиве №45, подписанной Гитлером 23 июля 1942 года, а именно: захват всего восточного побережья Черного моря и черноморских портов, ликвидация Черноморского флота, захват месторождений нефти Грозного и Майкопа. Далее операция предполагала продвижение войск в Закавказье и захват Бакинских нефтяных месторождений. Для этих целей группа армий «Юг» разделилась на группы «А» и «Б». Группа армий «А» (1-я танковая армия, 4-я танковая армия и 17-я пехотная армия) должна была осуществить операцию «Эдельвейс», перед группой армий «Б» (6-я пехотная армия) ставилась задача нанести удар в направлении на Сталинград и далее на Астрахань (операция «Цапля»), с целью прикрытия с севера группы «А» и захвата всех транспортных путей между южными и центральными районами СССР. Но упорное сопротивление советских войск на подступах к Сталинграду в большой излучине Дона вынуждает часть 4-й танковой армии Гота развернутся на Сталинград.

Город-Порт
Стратегическое значение для Вермахта имел город-порт Новороссийск. С причалов, еще в 1941 году, велось снабжение осаждённых Севастополя и Одессы.
19 августа 1942 года, враг подошел к Новороссийску. Быстро взять город не получилась. И здесь основную роль сыграла 103-я курсантская стрелковая бригада.

Особенно жестокие бои происходили все эти дни на скрещении дорог Верхнебаканская -
Раевская, где только одним взводом старшего сержанта Архипова из курсантской бригады было
уничтожено 3 танка и несколько автомашин. Самоотверженность курсантов и командира сводного
батальона 103-й бригады дала возможность остальным частям совершить отход на внутренний
обвод Новороссийского оборонительного района. 2 сентября командир батальона капитан
Миндлин чудом остался жив: очередью автомата ему прошило тазобедренный сустав, осколком
гранаты пробило череп и раздробило правую кисть. Фашисты были совсем рядом, когда к
командиру на помощь бросилась отважная медсестра Надежда Бойко. Страшнее всего было
попасть в плен, но, отбившись гранатами, она смогла вытащить раненого, уже державшего в левой
руке у виска пистолет, с поля боя. Двадцатитрехлетний комбат продолжал руководить боем, так
как приказа об отходе не было. Два курсанта-артиллериста таскали его на носилках.
Отсутствовала связь, на исходе были боеприпасы, несколько суток, как кончились продукты,
любые крохи отдавались раненым. Батальону пришлось вести непрерывные неравные бои 8 суток,
из них трое - в окружении. С большим трудом, пробравшись через боевые порядки противника,
сумел установить связь со штабом НОРа начальник химической службы бригады капитан В.М.
Зорин, принесший приказ на выход из окружения в ночь с 5 на 6 сентября. Позднее В.А.
Миндлин за этот подвиг был удостоен ордена Ленина, что являлось почти невероятным фактом
для периода отступления Красной Армии. Н.А. Бойко за спасение командира была награждена
орденом Красной Звезды.

7-10 сентября в городе развернулись ожесточённые городские бои. Многие объекты, такие как Холодильник Рыбного порта, Базарная площадь переходи в течении 3 дней несколько раз под контроль воюющих сторон.
Большая часть города была взята вермахтом 10 сентября. Врага удалось остановить на узком участке фронта, между горными перевалами Марходского хребта и Черным Морем, в районе Цементного завода "Октябрь" 18 сентября 1942 года. В течении восьми дней 2-й отдельный батальон морской пехоты сдерживал Гитлеровцев на участке фронта глубиной несколько километров.
Долгожданная подмога подошла лишь 18 сентября в лице 318-я стрелковая дивизия. 25 сентября части вермахта в районе цементного завода перешли к обороне.
Дальше немецким и румынским частям пройти по берегу Черного Моря не удалось и не удастся в дальнейшем.

От Новороссийска, пересекая весь Таманский полуостров и заканчиваясь у побережья Азовского Моря в районе Черноерковской, гитлеровцы начали строить "Голубую Линию".
В истории тех лет существовало только две линий обороны такого масштаба: Линия Мажено во Франции и Линия Манергейма в Финляндии. Третья Голубая Линия (Готенкопф - голова Гота) на Кубани.
Цифрами рубеж можно представить так: это были 577 закрытых огневых сооружений, 37,5 км минных полей, шириной до 500 м и плотностью 2500 мин на 1 км, 87 км проволочных заграждений, 12 км лесных завалов. Именно здесь впервые для себя противник применил мощную траншейную оборону. Вся эта масса военных заграждений возводилась с массовым привлечением местных жителей в качестве рабочей силы.
Наиболее подготовленным был рубеж между Азовским и Чёрным морями на подступах к Таманскому полуострову, где он состоял из 2 оборонительных полос, 3 рубежей в глубине и отсечных позиций. Оборонительный рубеж, состоящий из двух полос, имел общую глубину 20-25 км. Каждая полоса оборудовалась опорными пунктами, насыщенными дотами, дзотами, пулемётными площадками, орудийными окопами. Все они связывались между собой системой траншей и ходов сообщения. Главная полоса обороны состояла из трёх-четырёх позиций, которые были прикрыты минными полями и несколькими рядами (от трёх до шести) проволочных заграждений. Главная полоса обороны имела глубину 5-7 км, в 10-15 км от неё проходила вторая полоса. Вместе с тремя оборонительными полосами в глубине и отсечными позициями общая глубина обороны достигала 60 км.
Северный участок «Голубой линии» изобиловал болотами, плавнями, лиманами. Южный участок проходил по труднодоступной горно-лесистой местности.

Морской Десант.
Успех операции "Уран" под Сталинградом показал способность частей Красной Армии проводить масштабные операции.
В ноябре началась подготовка по разгрому Кавказкой группировки Вермахта на Северном Кавказе и Кубани.
Суть операции состояла в том, что 46-я из района Тихорецка и 18-я армии ударами из под Туапсе овладеют Краснодаром и пойдут на запад вдоль реки Кубань на Таманский полуостров.
Одновременно 47-я армия из района Геленджика наносила фронтальный удар вдоль побережья на Новороссийск, а 56-я армия фланговый удар. Тем самым образовывая кольцо окружая до 24 дивизий Вермахта от Новороссийска до Краснодара. Уже тогда было ясно, что укрепления Голубой линии в районе Новороссийска представляли непреступную крепость в горно-лесистой местности. Без высадки десанта в тылу врага за "Голубой линией" решить поставленные задачи невозможно.
Были намечены два места высадки десанта. Основной - в районе Южной Озерейки и демонстрационный - в бухте Новороссийска район поселка Станичка.

Основной силой десанта должны были стать часть 255-й и 83-й бригад морской пехоты. Эти бригады в декабре 1942 года были выведены с фронта и пополнены до численности около 4 тыс. человек каждая. Так же в район Глебовки и Васильевки должен был высажен воздушный десант роты ВВС Черноморского Флота.
Командование Вермахта не верило в десант но приготовления к грандиозной операции невозможно было скрыть. Руофф (командир 17-й армии) 3 февраля объявил "1-ю степень готовности" по Крымскому полуострову и Тамани. У Озерейки находилась небольшая 10-я румынская пехотная дивизия. Но ее поддерживал 789-й армейский береговой арт.дивизион 4 батареи 105-мм пушек и гаубиц. Другого места для высадки увы не было. По данным разведки все побережье мыса Хако было истыкано минными полями, окно существовало только в районе Озерейки.
Вечером 3 февраля начинается погрузка частей 255-й и 83-й бригад на плавсредства. Погрузка заканчивается с задержкой. Это один из негативных факторов... Дело в том, что самолёты, в том числе и корректировщики корабельного артогня, не могли висеть в воздухе и ждать. Данная не согласованность действий повлекла катастрофические последствия для десанта в районе Озерейки.
Ухудшение погоды и увеличение качки так же плохо сказывалось на точности стрельбы с кораблей арт. поддержки. Так же впервые были использованы новые арт. пороха, так называемые "беспламенные", с целью не освещать свои позиции ночью и не попадать под ответный удар. Но новый порох сыграл "злую шутку". Определённые присадки начали выделять удушливый газ, который вызывал плохое самочувствие моряков, что так же сказывалось на интенсивность огня. При подходе к берегу снаряд попадает в катер СКА-051, при этом в бензобак. Высадка десанта была обезглавлена, так как на этом катере находилось командование высадкой. Ухудшение погоды и усиление ветра не даёт высадить и тяжёлую технику. Некоторые  Болендеры просто сносит и разворачивает бортами к берегу и их немецкая артиллерия расстреливает как в тире.

Из намеченных 10 тыс. морских пехотинцев в районе Озерейки удаётся высадить чуть меньше 1,5 тыс.
Уже днем, 4 февраля, на помощь румынам отправляются части 73-й пехотной дивизии которая находилась в самом Новороссийске.
Бои под Озерейкой продолжались еще несколько дней, пока части высаженного десанта не пробились на плацдарм отвлекающего десанта. Большая часть из 1,5 тыс. пробиться так и не получилось. По немецким данным было взято в плен 594 человека и 620 убито.

Печальная участь постигла и воздушный десант, хотя они выполнили свою задачу по разведке и диверсиям в районах Глебовки и Васильевки.
Из 75 десантников прорваться к своим и выжить удалось только двоим.

Вспомогательный десант становится основным.
В декабре 1942, по одиночке, в штаб начинают вызываться командиры морской пехоты. Вызванные по вполне обычным бытовым вопросам, с ними на беседуют Георгий Никитич Холостяков (командир Новороссийского оборонительного района ) и Иван Григорьевич Бороденко (капитан 1 ранга начальник политотдела). Но разговоры были "очень странные"...
Кандидаты нашлись и в штабе базы, и в полуэкипаже, и на боевых участках противодесантной обороны. Обыкновенный батальон морской пехоты я вверил бы любому из них без колебаний. Но дело шло об отряде особого назначения (так мы стали его называть), где повышенные требования предъявлялись к каждому бойцу. А тем более к тому, кто поведет отряд в бой.
Кажется, кое-кто был в недоумении — вызывает командир базы вроде по текущим служебным делам, а потом задает вопросы, вовсе к этому не относящиеся: что стал бы делать в такой-то обстановке, как решал бы такую-то тактическую задачу? Да еще просит хорошенько подумать и назначает время доложить подробнее...
Холостяков Г.Н.
Среди них был и будущий Герой СССР Цезарь Львович Куников.

Куников сразу произвел впечатление умного и отважного начальника. Не имея военного образования, он имел большой опыт ведения боевых действий, был прирождённым лидером.
Имея бронь все же добился призыва на фронт, хотя будучи директором ЦНИИ технологии машиностроения, претендовал на должность заместителя наркома боеприпасов.
Куников делал ставку на сплочённость, политическое воспитание и обычную дружбу.
— Сама по себе статистика зверств задачу моральной подготовки бойцов за нас не выполнит,— внушал Никитин политрукам подразделений.
— Человек, как и всякое живое существо, наделен могучим инстинктом жизни, — вторил ему Куников. — Этот инстинкт самосохранения бывает подчас сильнее всего, он даже отважных людей заставляет бледнеть и пятиться.
Как воспитать бесстрашие — над этим думало все руководство отряда. Ответ был: только комплексно. Надо прививать чувство долга. Чувство локтя. Любовь к товарищу. И тогда придет бесстрашие.
Средством воспитания стала не только коллективная читка газет и их обсуждение. Средством воспитания стало простое человеческое общение, коллективный отдых в редкие свободные от учения часы — тот отдых, умелым организатором которого Куников был с юношеских лет.[/QUOTE]
Задачей, особого отряда Куникова, была отвлечь на себя силы 73-й пехотной дивизии и продержаться несколько дней до образования плацдарма под Озерейкой.
Отряд был сформирован 10 января. В него вошли много боевых товарищей Куникова с которыми он сражался больше года. Все люди были с опытом, куников отбирал их лично, с каждым знакомился. Никаких шрафников в его отряд не входило. Им просто не доверили бы столь ответственное задание. 190 краснофлотцев, 70 старшин и сержантов, 16 человек командного и политсостава. 136 коммунистов и 71 комсомолец.
Началась усиленная подготовка личного состава.
Вот как вспоминает это Холостяков
Когда я смог уже без всяких недомолвок объяснить Куникову его задачу, он спросил только, каким временем располагает для подготовки. Я ответил, что нужно уложиться в двадцать суток (точного срока операции еще не знал сам). Фактически отряд имел несколько больше времени. И надо отдать должное Куникову, Котанову, командирам боевых групп — они использовали его отлично.
«Наша учеба была беспощадной», — писал мне недавно, вспоминая те дни, один из ветеранов отряда. Это определение вполне соответствует действительности. Достаточно сказать, что куниковцы в полном составе, с оружием и снаряжением, трижды высаживались с катеров в обжигающе холодную воду бухты и, ведя огонь, кидая вперед настоящие, только без рубашек, гранаты, выбирались в ночной темноте на крутой берег, схожий с тем, который им предстояло отбить у врага. А этим общеотрядным «репетициям» десанта предшествовали дневные и ночные тренировки боевых групп, отделений, расчетов, одиночных бойцов.
Весь отряд надел поверх фланелевок или кителей стеганые ватные куртки и такие же брюки, заправляемые в сапоги. На головах — шапки-ушанки. Краснофлотцы и командиры, ставшие похожими на партизан, без устали карабкались по скользким скалам под дождем и снегом (в январе хватало и того и другого), учились укрываться в расщелинах, действовать по условным сигналам, блокировать и штурмовать огневые точки, вести рукопашный бой...
Мы только что получили очень оперативно выпущенное Генеральным штабом описание опыта уличных боев в Сталинграде, а также в Великих Луках. Куников раздобыл где-то книжку о тактике боевых рабочих дружин девятьсот пятого года на Пресне. Все, что могло пригодиться при высадке десанта, находило отражение в планах очередных практических занятий.
Разработал Куников также наставление для командиров боевых групп. Оно явилось результатом изучения опыта прошлых десантов и вероятных условий предстоящего.
Кроме автомата и гранат каждому десантнику необходимо было холодное оружие. Однако снабдить им почти триста бойцов оказалось не просто — вещь «нетабельная». Пришлось организовать изготовление кинжалов кустарным способом. В кузнице Геленджикской МТС, где теперь хозяйничали судоремонтники, их ковали из старых вагонных рессор и заостряли на ручном точиле. Холодное оружие предназначалось не только для рукопашных схваток при сближении с противником вплотную, но и для поражения врагов на расстоянии — десантников учили метать кинжалы в цель. Я видел, как здорово это получалось у самого Куникова.
Майор добивался, чтобы каждый из подчиненных ему людей, не исключая медиков и радистов, владел любым оружием, какое есть в отряде. Все куниковцы научились стрелять из пулемета, все осваивали противотанковое ружье.
Мы с Бороденко часто наведывались в отряд и однажды попали как раз на практическую стрельбу из ПТР. Первым стрелял Куников, за ним остальные — было отпущено по патрону на человека. Предложили стрельнуть и нам с Иваном Григорьевичем. Осрамиться перед десантниками очень не хотелось, и я был рад, что удалось пробить щит...
По просьбе Куникова ему доставили несколько трофейных немецких пулеметов, автоматов и карабинов с боезапасом к ним, а также немецкие гранаты. Оружие врага тоже подлежало освоению — в десанте иной раз приходится пользоваться и им. В боевой группе лейтенанта Сергея Пахомова, где подобрались бойцы, причастные по прошлой службе к артиллерии, изучали даже немецкие легкие орудия. И не напрасно.
«Беспощадная» учеба стоила людям огромного напряжения сил. Но что бы они ни делали, сразу возникало азартное соревнование. Соревновались и в точности метания кинжалов, и в том, кто скорее перезарядит в полной темноте диск автомата, и в быстроте посадки на катера и высадки с них.
Чтобы не занимать постоянно катера, у которых были и свои задачи, посадку-высадку отрабатывали сперва на суше: на ровном месте обозначался колышками и слегка окапывался «макет» палубы сторожевого катера в натуральную величину и приставлялись настоящие сходни. Этот «земляной кораблик» помогал каждому заранее запомнить свое место на палубе и до автоматизма отшлифовать общий порядок движения. Потом посадка на катера всего отряда укладывалась в пятнадцать минут, а высадка боевой группы с полным вооружением — в две.

Вечером, 3 февраля весь отряд был построен. С пламенной речью выступил Куников, Он почтил мертвых товарищей и начальник штаба Котанов доложил, что отряд в составе 273 человек, в полном боевом, построен.
Далее произошел интересный случай.
Обойдя строй, Куников обратился к отряду с краткой речью. Он напомнил, что нам придется столкнуться с врагом, который, несомненно, будет иметь численное превосходство. Но на то мы и советские бойцы, чтобы разгромить фашистов независимо от того, сколько их окажется перед нами.
— Однако надеяться на легкую победу не стоит, — говорил Цезарь Львович. — Будут тяжелые бои, будут среди нас раненые и убитые. Готов ли каждый из вас к этому испытанию? Может быть, кто-нибудь передумал идти с нами? Или плохо себя чувствует? Таких прошу, не приказываю, а прошу — выйти из строя.
Отряд не шелохнулся. Немного подождав, Куников приказал начальнику штаба объявить перекур на десять минут. А отряду сказал:
— Товарищи, кто постеснялся выйти из строя при всех, может при новом построении не становиться.
Мы отошли в сторону. Котанов, как бы спрашивая сам себя, сказал:
— Неужели кто-нибудь не встанет?..
— Если кто-то пал духом, пусть лучше уйдет из наших рядов сейчас, — ответил Куников.
Я курил уже вторую папиросу. Не докурив ее, зажег третью. Десять минут истекли. Люди снова строятся в две шеренги, производится расчет... Начальник штаба докладывает Куликову:
— Товарищ майор, отряд построен. В строю двести семьдесят... — он запнулся и закончил очень тихо: — ... два человека.
— Повторите цифру! — не выдержал я.
— Двести семьдесят два, — еще тише произнес Котанов.
Куников громко, чтобы слышали все, сказал начальнику штаба:
— Прекрасно! Ведите отряд.
Выяснять, кого именно недостает, он не стал. Нас с Куниковым догнал старшина отряда Алешичев и доложил, что в строй не встал краснофлотец Капустин.
— Он здоров? — спросил Куников.
— Так точно, здоров.
— В таком случае, товарищ Алешичев, — спокойно приказал командир отряда, — передайте начальнику снабжения, что краснофлотец Капустин остается в его распоряжении здесь».
Куников зачитал легендарную клятву и первым же поставил подпись под ней, далее поцеловал край знамени. Тоже повторил каждый боец "Отряда Особого Назначения Новороссийской Военной Морской Базы Черноморского флота"
«Мы получили приказ командования — нанести удар по тылам врага, опрокинуть и разгромить его.
Идя в бой, мы даем клятву Родине в том, что будем действовать стремительно и смело, не щадя своей жизни ради победы над врагом. Волю свою, силы свои и кровь свою, каплю за каплей, мы отдадим за жизнь и счастье нашего народа, за тебя, горячо любимая Родина.
Нашим законом есть и будет движение только вперед!
Мы победим! Да здравствует наша победа!»

К 24 часам 3 февраля отряд высадки демонстративного десанта прибыл в район развертывания в Цемесской бухте и лег в дрейф с потушенными огнями.
В 0.51 капитан-лейтенант Сипягин дал зеленую и красную ракеты. Над угрюмыми темными водами два огонька взвились и тихо погасли. Катера развернутым строем двинулись к берегу.
В 1.00 небо позади них разверзлось — и сразу закипел разрывами недалекий низкий берег: по засеченным и пристрелянным огневым точкам открыла огонь особая групп; артиллерийских батарей НВМБ под командованием капитана Е.Н.Шкирмана. Снаряды рвались густо, и катера наращивали ход, не боясь теперь выдать себя звуком моторов.
В 1.03 торпедные катера ТКА-012 и ТКА-025 стремительно пересекли курс отряда и поставил» между ним и берегом дымовую завесу.
Совсем недалеко от берега темноту распороли ослепительные полосы, в грохот батарей вплелся устрашающий скрежет: это заработали реактивные установки со «Скумбрии».
В 1.10 вспышки разрывов отодвинулись в глубь вражеской обороны.
В 1.11 катера врезались в гальку пляжа на расстоянии примерно 200 метров друг от друга. Первым спрыгнул на гальку командир десанта майор Куников.
В 1.13 высадка была окончена. Командиры кораблей за спиной ушедшего в бой десанта выгрузили боезапас. Потери при высадке: 1 убитый, 3 раненых.

Через десять минут на всем протяжении высадки первая линия обороны противника была прорвана. Бой был перенесен в глубину.
Тогда-то Куников и передал открытым текстом свою знаменитую радиограмму. (Как выяснилось впоследствии, противник отреагировал на нее желаемым образом.) А кодированная радиограмма гласила: «Начальнику штаба базы. Закрепился на берегу, высылайте второй эшелон».
А.В.Свердлов немедленно отдал приказ второму и третьему эшелонам форсировать Цемесскую бухту. Отправкой эшелонов руководил капитан 3-го ранга Н.Я.Сидельников. Около 4 часов утра боевые группы второго и третьего эшелонов под командованием старших лейтенантов И.В.Жернового, В.А.Ботылева, Н.М.Ежеля, П.И.Дмитряка и И.Е.Лукашова высадились на берегу и перешли в наступление.
В 4 часа командир 1-й боевой группы старший лейтенант Дмитряк сообщил, что штабная группа высадилась справа от Рыбзавода. В 7 часов донес Ботылев: «Нахожусь на рубеже море — шоссейная дорога, напротив 22-й школы.»

Стремительно подойдя к берегу, береговые батареи не смогли открыть огонь по куниковцам, они оказались в "мертвой зоне". Увидя свою беспомощность немецкий командир 164-го дивизиона ПВО, отступая, взорвал свои позиции вместе с зинитками. Это вызвало полный хаос и неразбериху в немецких береговых батареях. Вермахт оставляя даже 105-мм гаубиц.
К утру 4 февраля  немецкие позиции были заняты, а трофейные орудия немецких батарей развёрнуты в сторону врага.
Так как в районе Станички явно обозначился успех, командующий Черноморской группой войск Закавказского фронта, генерал-лейтенант Иван Ефимович Петров приказал высадить здесь основные силы десанта. Одновременно в ночь на 5 февраля он потребовал усилить отряд майора Ц. Л. Куникова 31-м парашютно-десантным полком и дал команду полку грузиться на корабли. Десантникам была поставлена задача высадиться на плацдарм, удерживаемый батальоном Ц. Л. Куникова, и стремительной атакой развить наступление в сторону Новороссийска. Генерал пообещал не забыть десантников, а по выполнении задания всех достойно отметить.
В полночь того же числа в районе Кабардинки начали погрузку четыре ударные роты полка под командованием майора Рыбинцева. Катера с десантом задержались на марше и к плацдарму подошли, когда уже рассвело. Попав под шквальный огонь противника, подразделения отряда Рыбинцева не смогли высадиться и вынуждены были уйти назад, хотя есть данные, что часть воздушных десантников в тот день все же смогла присоединиться к морским пехотинцам майора Ц. Л. Куникова.
Поздним вечером 5 февраля также начали высадку части 255-й (Которые не смогли высадится под Озерейкой) бригады морской пехоты, в том числе и 588-й штрафной взвод.
7 февраля численность на плацдарме достигла 800 человек.
Из обращения к куниковцам:
«Краснофлотцы и командиры отряда майора Куникова! Мы, краснофлотцы и командиры 255-й бригады морской пехоты, восхищены вашим мужественным сражением с фашистскими оккупантами. Вы обеспечили плацдарм для высадки десанта морской пехоты. Мы выражаем вам чувство великой братской солидарности...»
Еще за 4 дня на плацдарм прибыли части 83-й бригады мп, 165-я стрелковая бригада, 29-й истребительно-противотанковый полк. Буквально за 5 дней численность войск была уже 17 тыс. человек.
Так началась 255 дневная оборона плацдарма "Малая Земля".

9 Февраля лично Гитлер требует уничтожить русский плацдарм. Из-под Краснодара снимается 125-я пехотная дивизия, так же в бой бросаются полки шести самых закалённых дивизий. Но сломить малоземельцев не удалось. 14 февраля Руофф приказывает частям под Новороссийском перейти к обороне.
Так же стоит отметить слаженную и чёткую работу артиллеристов на правой стороне бухты. Именно они своим точным огнем постоянно поддерживали десантников и малоземельцев с самого начала высадки и до освобождения Новороссийска. Одной из многих была 394-й стационарной береговой артиллерийской батареей 1-го гвардейского Новороссийского артиллерийского дивизиона под командованием Зубкова Андрея Эммануиловича.
Зубкова прозвали "Регулировщиком". Перекрестки города были пристрелены с такой точностью, что он находясь на другой стороне бухты, мог регулировать движение немецких войск по дорогам города.
Сохранившийся дальномерный пост 394-й батареи.

Куников был ранен 12 февраля на "Малой земле", был эвакуирован в Геленджик, где 14 февраля скончался. На похороны вышел весь Геленджик.
Цезарь Львович был знаковой фигурой.

«Офицер штаба нес на маленькой подушечке одну-единственную награду павшего на боевом посту воина — мирную медаль «За трудовое отличие»...
Когда Георгий Никитич Холостяков предоставил мне слово, я почувствовал у горла комок. Спазма мешала промолвить даже слово. Невероятным усилием воли заставил себя что-то сказать — несколько слов... Слезы, слезы, которых я у себя не помнил с детства, потекли по щекам. Я умолк.
Молчали и тысячи присутствующих на митинге людей.
А слезы текли и текли. Я не стыдился их, Дальнейшее происходило словно в тумане. Выступления. Клятвы. Слезы...»
Старшинова Н.В.

Командование отрядом принял Котанов и до 27 марта отряд воевал на "Малой земле".
С 4 февраля по 27 марта из 272 человек отряда Куникова обратно в Геленджик вернулось 253 человека, 19 человек были потеряны. Все 253 человека были удостоены государственных наград.
В мае этот отряд пополнят и переименуют в 393-й батальон морской пехоты. Батальон возглавит соратник Куникова - Ботылев Василий Андреевич.

Отредактировано _developer (2022-01-28 19:26:22)