До 2008-года фраза «Восходить на пик» виделась мне квинтэссенцией тяжелого труда, дарящего в конце радость. Я очень романтизировал горы. В 2008-м мы с другом неожиданно вместо поездки в Индонезию заплатили очень много денег некоему Бобби из города Аруша в Танзании. Заплатили мы их с целью взобраться на Килиманджаро. Меня не смутила идея перевода значительной суммы для Бобби через интернет. Потом мы купили снаряжение и билеты. К моему удивлению в аэропорту Аруши нас таки встретил человек от Бобби и на следующее утро мы двинулись в путь. После пяти дней бессистемного похода вверх и вниз по невероятной красоты горе, мы пришли к последней стоянке. Отсюда предстояло штурмовать пик. Почему-то ночью. 1600 метров вперед и вверх. А там должно было быть красиво.

Штурм пика оказался адским п-цом. Шквальный ветер, мороз и разреженный воздух. Дышать было невероятно тяжело, но, остановившись отдышаться, можно было сдохнуть от холода. Это длилось восемь часов. Или четыре года. Чтобы не думать о том, как мне херово, я перебирал в голове все песни, которые я знал. Довольно быстро, единственные песни, которые еще приходила в сознание была Sunny Afternoon группы Kinks. Ну и периодически Царь Леонид орал в голове «Это - Спарта». Мы пришли на пик к рассвету. Наверное там было очень красиво, но из-за ветра открыть глаза было практически невозможно. Наскоро сфотографировавшись мы побежали вниз, сжигая глаза отражающимся от снега солнцем. На пике мы провели минут пять.

Потом мы долго спускались по тысячам ступеней разной высоты и ширины. Можно было поспать еще одну ночь на горе, но мы бежали назад и вниз, а там - душ. Было очень красиво, быстрая смена ландшафтов, массив других пиков, огромные черно-серые вороны. Через каких-то 12 часов мы были в отеле. На следующий день колени не разгибались и все мышцы ног болели невероятно. Мы побывали на пике и спустились.

После этого я как-то обходился без пиков в жизни. Вплоть до ковида-19. Это восхождение пожалуй было помучительней. Самое страшное, что на спуске мы тоже не видим пока ничего хорошего, а в конце спуска вместо душа наш ждет похоже либо долгий карантин, либо вторая волна. Сейчас же вокруг смерть. Новых пациентов с ковид-19 поступает много меньше. И в интенсивную терапию, и просто в больницу. Но те, кто есть пока не закончили со своими мучениями. Многих выписывают. Почти каждый день аплодисменты. Это кто-то, кого перевели из интенсивной терапии в обычное отделение дни или недели назад, выписался домой или на реабилитацию. Но часто мы слышим другое. Сигнал остановки сердца, сердечно-легочная реанимация. Почти в ста процентов случаев бесполезная.

Мой друг - интенсивист Хозе один из самых жизнерадостных людей на свете. Он не умеет сдерживать смех. Несколько раз мы пытались устраивать розыгрыши во время вечернего пересменка. Розыгрыши эти достаточно непритязательные. Мы придумывали для заступающему на ночь какую-нибудь историю, предполагающую кучу неприятной возни. Человек, работающий до поздней ночи редко приходит на работу в хорошем настроении. Хорошо продуманная и поданная история, обещающая много часов расхлебывания выбьет из колеи напрочь. Из-за Хозе с его искренним неконтролируемым смехом, эти шутки почти никогда не срабатывают.

Восьмого апреля, в день пика, он пришел в нашу комнатку, где происходит сдача и прием смены, в слезах. Я до этого его ни разу не видел даже в плохом настроении. Он только что интубировал парня тридцати лет на глазах у отца. Диагноз понятный. У обоих. Они оба лежали в одной палате. Папу нельзя была даже вывезти в коридор. Изоляция. Парня перевезли в Бит, нашли ему койку, не смотря на ужас и пациентов на вентиляторах во всех отделениях. Той же ночью его маму привезли парамедики. Уже на ИВЛ. Дома осталась младшая дочь и сестра. После мучительного курса парня удалось вывести с ИВЛ. Пусть и с некоторыми потерями, но он молодой и есть все шансы, что восстановится полностью. Папа тоже все еще в больнице, но не ухудшается. Дочка дома, чувствует себя хорошо.

Вчера вечером остановилось сердце у мамы. Этот исход был ожидаем. Никакой возможности предотвратить остановку не было. Ни одна терапия не сработала. Рефрактерный шок и ухудшающаяся дыхательная недостаточность. Отказали почки. Все коммуникации шли через сидящую дома в карантине молодую женщину. Я не представляю какого ей. Папа с сыном все еще восстанавливались в больнице. Ей приходилось принимать решения по поводу мамы. Она не хотела слышать о бесполезности непрямого массажа сердца. Мы конечно же сделали все по правилам. К сожалению с ожидаемым результатом. Никто из членов семьи так больше и не смог ее увидеть. Ей было 50 лет.

На следующий вечер по просьбе семьи одного из пациентов отключали от вентилятора. Перед этим семья смогла позвонить и по видео сказать последние слова. Это максимум, что мы можем сейчас предложить. Около больницы все еще стоит передвижной морг. Наверное скоро придется подгонять новый. Сход с пика не заканчивает ужаса.

Китай откорректировал статистику заболеваний и смертей от коронавирусной пневмонии в Ухане. Добавлено 325 случаев заражения и 1290 летальных исходов. Таким образом, по состоянию на 16 апреля в общей сложности в городе зафиксировано 50333 случаев заболевания и 3869 летальных исходов.

Сбор и обновление статистических данных велись в соответствии с 4-м пунктом 38-й статьи «Закона КНР о профилактивке и лечении инфекционных заболеваний», 3-м пунктом 25-й статьи «Правила по экстренным случаям общественного здравоохранения», 19-й статьей «Устава КНР о реализации статистики», 14-й и 15-й статьями «Правил по управлению регистрацией летальных исходов» и другими регламентами в целях обеспечения открытости, прозрачности и достоверности данных об эпидемии коронавирусной пневмонии в городе Ухань, отмечают власти.

Муниципальный штаб профилактики и контроля COVID-19 специально создал исследовательскую группу по иузчению эпидемических данных и эпидемиологии из представителей ведомств здравоохранения, общественной безопасности, гражданской администрации, юстиции, статистики и др. Они провели сопоставление статистики, устранили повторы и доподнили информацию путем сбора данных на местах, включая поликлиники и спецгоспитали, карантинные центры, микрорайоны, пенитенциарные учреждения, дома престарелых престарелых и другие специальные заведания. Была поставлена задача собрать полную личную информацию о всех заболевших от медучреждений, микрорайонов, отделений полиции, работодателей.

Причины различий в обновленных данных таковы: во-первых, на начальном этапе распространения эпидемии из-за недостатка мощностей для приёма и лечения больных, некоторые не доставлялись в больницы для лечения и умерли дома. Во-вторых, на пике эпидеминии из-за перегрузки больниц все медработники сосредоточились на лечении пациентов, в связи с чем допускались отсрочки и ошибки в составлении статистики. В-третьих, в связи со стремительным увеличением числа профильных госпиталей для приема пациентов с COVID-19, включая ведомственные, провинциальные, городские, районные, военные, частные и мобильные госпитали, некоторые из них не своевременно были подключены к сети сбора статистических данных. В-четвертых, некоторые летальные исходы регистрировались с ошибками.

В сообщении властей подчеркнуто: «Жизнь и народ превыше всего. Каждая потерянная в эпидемии жизнь - это потеря для семьи и боль города. Мы выражаем искреннее сочувствие родным умерших из-за новокороновирусной пневмонии, а также выражаем глубокое соболезнование всем умершим соотечественникам и погибшим медработникам»!

На 17.04.2020 всего 742 человек (в том числе 21 в реанимации), из них:
- 197 человек с COVID, из них:
- 21 ребенок
- 25 беременных и рожениц, родильниц
- 5 человек в хирургическим отделении
- 10 пациентов в реанимации (на ИВЛ 7)
Поступило 65 человек, из них 32 с COVID.
Выписано 62 человека, из них 5 с выздоровлением по COVID.

День 11. Всего 229 пациентов, с подозрением на covid-19 102, covid-19+ 127, в реанимации 16, на ИВЛ 12 (8 - подтверждённых, 2- бактериальные пневмонии на фоне хобл, 1 - неврология, 2- подозрение на covid-19). Умерло -5.
Тяжелый день. Мы теряли пациентов с тяжёлыми сопутствующими заболеваниями, с метастазами рака, тяжелым хроническим поражением легких, тяжелым сахарным диабетом. Мы понимали, что это не избежно, но даже врачи хотят верить в чудеса. С другой стороны, замершая цифра - 0, успокаивала секту отрицателей, и давала повод говорить, что это лишь навязанная паника. Да мы упираемся, да мы переводим из реанимации в палаты, но и про чудеса это не к нам.
Не знаю, как сегодня поддержать ребят, они ушли со смены крайне уставшими. Повешу одну из начальных наших фото, это лишь четвёртая часть, той смены, что была сегодня в красной зоне. Ребята, выше нос, кому сможем, мы поможем.
Засим, ушёл в красную зону.

МЫ СЕЙЧАС, КАК НИКОГДА, ДОЛЖНЫ ПОДДЕРЖИВАТЬ ДРУГ ДРУГА!

Сегодня Городская клиническая больница № 15 имени О.М. Филатова - крупнейший в стране стационар для лечения больных с подозрением на коронавирусную инфекцию. Повышенная нагрузка выпадает в эти дни не только на врачей и медицинских сестер, но и на людей, которые призваны помогать больным справиться со страхами и паническими настроениями. Конечно, речь идет о психологах. Один из них – Алия Булатова. Она делится своими впечатлениями после очередного возвращения из красной зоны.

«Открываешь дверь в больничную палату, и сразу на тебя устремляются тревожные взгляды: «Вы доктор?». «Психолог»,- представляюсь я. Реакция разная: от искреннего интереса до равнодушия и негативного отношения, оно и не удивительно. Как себя должен чувствовать человек, внезапно оказавшийся на госпитальной койке, вырванный из привычного уклада жизни, оторванный от семьи и зачастую ужасно себя чувствующий?

Стараюсь вести разговор спокойно. Вопросов много, у каждого своя боль, проблемы. Но есть вопросы, общие для всех:

- Когда будут готовы результаты тестов?

- Чем лечат?

- Как часто должны приходить доктора, медсестры?

- Когда отпустят домой?

Обычные вопросы обычных людей, оказавшихся в необычной ситуации. Стараемся максимально ясно и подробно разъяснить интересующие их моменты, если нужно подходим к докторам, выясняем и сообщаем пациентам дополнительную информацию.

Каждый раз удивляюсь стойкости наших пациентов. Это ведь испытание: видеть весь медицинский персонал в защитных костюмах, масках, очках. А в интернете написаны сотни страниц о том, как коварна новая инфекция. Конечно, такие сообщения не могут ни усиливать тревоги и страх.

Восхищаюсь мужеству своих коллег. Это очень непросто работать в таком облачении, терпеть жесткие ограничения, редко видеть свои семьи. Все это надо понимать, учиться смотреть на ситуацию глазами пациентов и глазами врачей, медсестер - всего медицинского персонала.

Главное наша задача (психологов) – снизить уровень тревоги у пациентов, вселить надежду на скорое выздоровление, дать почувствовать, что каждый врач, каждая медсестра, несмотря на накапливающуюся усталость, сложные условия работы, работают для их блага.

Я часто говорю своим пациентам: «Мы все в одной лодке, мы не по разные стороны баррикады!». И это правда. Мы вместе боремся с общей бедой. И только внимание, уважение друг к другу и человечность помогут нам справиться, выжить в эти тяжелые для всех дни.

МЫ ВСЕ В ОДНОЙ ЛОДКЕ, ДРУЗЬЯ!

ПОМНИТЕ ОБ ЭТОМ, ЦЕНИТЕ И БЕРЕГИТЕ ДРУГ ДРУГА!».

Валерий Иванович! Настоящий. Самый...

Это Валерий Вечорко, главный врач 15-й Московской больницы. Он только что вышел из красной зоны и, поглядев на эту карточку, сказал: "Это не надо никому показывать".

Но я сам знаю, что надо, а что нет. Посмотрите на Вечорко. На эти следы от защитных очков. Такие сейчас у всех нескольких тысяч сотрудников больницы. Одной из лучших городских клинических больниц, переоборудованных в коронавирусную лечебницу. За 6 дней Валерий распределил полторы тысячи больных разных отделений по другим больницам города и принял полторы тысячи людей с диагнозом COVID.

Пятнашка – это моя родная больница, вся моя юность так или иначе связана с этим зданием на Вешняковской, 23. И если б мне предложили выбор, куда лечь сейчас или потом, когда все кончится, я бы не сомневаясь лег туда.

Через неделю мои друзья подгонят Вечорко 500 или больше защитных экранов для эндоскопистов и хирургов. Никто ведь не отменил стентирование например у больных коронавирусом. Армия России привезла целую фуру пижам (я вот сейчас пишу этот текст в одной из таких). Они нужны, чтоб надевать что-то под защитный костюм. Кто-то привозит отличную еду для сотрудников. Я съел два салата и двойную порцию щей, мне сказали, что никого не объел.

От всех нас сейчас зависит как будут работать Валерий Вечорко, Олег Аверков (это его начмед) и тысячи, сотни тысяч врачей по всей стране, кто нынче каждый день входит в красную зону и спасает там жизни тысяч других людей. Рискуя своей собственной жизнью.

Мы все должны подумать, чем можем им сейчас помочь. Любая идея хороша. Всегда по всей стране нужны средства индивидуальной защиты, еда, продовольственные наборы для семей, транс порт, куча всего. Подумайте. Вдруг именно вы сможете помочь.