Вспоминая прожитые годы, хочу рассказать о наиболее запомнившихся днях моей службы в 10 дипл, когда вся дивизия проверялась инспекцией Министерства обороны.

Суть и цель проверки можно выразить коротко- готова ли дивизия к войне? Руководствуясь словами адмирала С.О. Макарова: "Помни войну", мы именно так и служили, в море – дома, а на берегу в гостях. За пять лет командования дивизией я провёл на боевой службе и на выполнении задач боевой подготовки 2,5 года, за это же время инспекция Министерства обороны проверило 10 дипл дважды с интервалом в два года.

Первая проверка началась 5 сентября 1978 г., с приезда инспекции Министерства обороны в следующем составе: вице-адмирал А.М. Гонтаев, контр-адмирал И.И. Карачёв, контр-адмирал Л.Д. Чернавин и с ними группа офицеров. Вице-адмирал А.М. Гонтаев заслушал командующего 2-й ФлПЛ вице-адмирала Громова Б.И. и начальника политотдела – члена Военного совета контр-адмирала Катченкова И.А., потом довели до их сведения план проверки. Проверяться должны были 8-я и 10-я ДиПЛ.

Начали с проверки командных боевых расчётов (КБР) подводных лодок. Проверке были подвергнуты три КБР: К-429 ( капитан 1 ранга В.Т. Козлов), 305-й экипаж ПЛ ( капитан 2 ранга А.Ф. Копьев), К-175 (капитан 2 ранга А.А. Крылов) и К-10 (капитан 2 ранга В.И. Медведев). Проверяли КБР вице-адмирал А.М. Гонтаев и контр-адмирал И.И. Карачёв.
Перед выполнением упражнений весь личный состав четырёх КБР опрашивали по специальности с выставлением каждому оценки.
КБР К-429( капитан 1 ранга В.Т. Козлов) на тренажере "Брест" была поставлена задача атаковать АУГ с АПУГ ПЛО, при этом нужно было атаковать вертолетоносец торпедами, а авианосец ракетами "Аметист". За выполнение упражнения этот экипаж получил оценку "удовлетворительно", которой при инспекции вполне было достаточно.
Следующим проверяли КБР 305-го экипажа ПЛ (капитан 2 ранга А.Ф.Копьев). Выполняли такое же упражнение, этот КБР действовал более уверенно, грамотно и энергично, за что и получил оценку "хорошо".
Потом проверяли КБР К-175 (капитан 2 ранга А.А. Крылов) и К-10 (капитан 2 ранга В.И. Медведев), тут произошел полный завал – оба получили оценку "неудовлетворительно". Случилось это больше не от отсутствия знаний и умения, а от растерянности перед высокими чинами и излишнего волнения. Позже им дали возможность повторно выполнить упражнение, и они получили оценку "удовлетворительно". На этом первый день проверки закончился.
6 сентября были проверены КБР, физическая подготовка и работа с кадрами на К-134 и К-204, оценка "удовлетворительно".
7 сентября нам дали время для устранения замечаний ("зализывание ран") и подготовки к встрече подводных лодок К-212 и К-325, которые должны прибыть в 10 дипл 8 сентября.
8 сентября проверялась марксистско-ленинская подготовка на К-10 и К-175. Тут так же оценки были положительные.

В середине дня вся флотилия встречала К-212 (капитан 2 ранга А.А. Гусев) и К-325 (капитан 2 ранга В.П. Лушин), которые прошли подо льдами Северного Ледовитого океана с Северного флота на Тихий океан в составе тактической группы. Тактической группой командовал командующий 1-й ФлПЛ контр-адмирал Р.А. Голосов, а на другой ПЛ старшим был командир 11-й ДиПЛ капитан 1 ранга Е.А. Томко. Состоялся митинг, я вручил символические ключи от Камчатки, хлеб-соль и поросят. Далее инспекция Министерства обороны продолжила свою проверку.

Для участия в зачетном тактическом учении инспекция назначила три подводные лодки (К-10, К-201 и К-429), после чего с этих же подводных лодок длжны были производиться практические пуски ракет.
10 сентября на флотилии был объявлен экстренный вызов личного состава, после чего начался перевод флотилии в полную боевую готовность. Наши подводные лодки выходили первыми в назначенные районы и точки рассредоточения, всё было выполнено своевременно и без замечаний. Перед тактическим учением я планировал в качестве подводной лодки слежения К-429, но командир капитан 1 ранга В.Т. Козлов упросил меня такую задачу перед ним не ставить, так как он был к ней плохо подготовлен. Тогда я поставил эту задачу перед К-201 ( с 305 экипажем ПЛ), командир капитан 2 ранга А.Ф. Копьев подтвердил, что эту задачу он выполнит.

14 сентября состоялось тактическое учение.
Я вышел в море в качестве командира ударной группы на К-201. В течение почти всего тактического учения К-201 успешно следила за ОБК и передавала на берег и в сети тактического взаимодействия, командир капитан 2 ранга А.Ф. Копьев оправдал мои надежды. Всё было хорошо, если бы К-201 не подвела внезапно появившаяся неисправность. На фильтре очистки воды 2 контура выбило прокладку и вода стала уходить из 2 контура в трюм. Пришлось выводить ГЭУ из действия, всплывать в надводное положение, устранять неисправность и снова вводить ГЭУ, что заняло около трёх часов. ОБК догнать мы уже не могли. Все три подводные лодки нанесли условный ракетный удар согласно данным собственных средств наблюдения и расчётам.

После этого осуществлялись практические пуски ракет. Стреляли К-429 (оценка "отлично"), К-201 ( оценка "хорошо"). Последней должна была стрелять К-10, до захода солнца остался один час, но тут появились два южнокорейских сейнера, которых пришлось выводить из района стрельбы, старт перенесли на один час, т.е. стреляли уже в сумерках. Этого делать было нельзя, т.к. самолёт-наблюдатель мог не увидеть результатов попадания ракеты в мишень. Руководителем ракетных стрельб был командующий 2 ФлПЛ вице-адмирал Б.И. Громов, он не должен был давать разрешение на стрельбу в таких условиях, но, однако, стрельбу разрешил. Самолёт наблюдения за мишенью донёс, что ракета, похоже, не долетела до мишени, но точно утверждать он не стал. После этого к мишени подошёл буксир, но из-за темноты ничего рассмотреть не смог. Эти неуверенные и приблизительные доклады дошли до командующего ТОФ адмирала В.П. Маслова и маршала- инспектора Министерства обороны К.С. Москаленко. Командующий 2-й ФлПЛ вице-адмирал Б.И. Громов стал настаивать на проведении повторных стрельб. Ночью мне пришлось идти в гостиницу к командующему ТОФ адмиралу В.П. Маслову и докладывать обстановку. Командующий выслушал меня и проведение повторной стрельбы запретил.
17 сентября буксир привел мишень в базу. Капитан 1 ранга Тимчук от штаба ТОФ и я совместно с другими инспектирующими офицерами прибыли на мишень, где сразу обнаружили обрыв одной крайней ячейки сетки, а на палубе детали и осколки ракеты. Был составлен акт. После прибытия с моря вице-адмирала А.М. Гонтаева и вице-адмирала Б.И. Громова я доложил им обстановку, и мы пошли на катере к месту стоянки мишени. Там я продемонстрировал место попадания и предъявил вместе с актом осколки и детали ракеты.

Позже вице-адмирал А.М. Гонтаев вызвал меня и спросил: "Не подложили ли ваши люди эти осколки и детали на мишень ?" Я лично понял этот вопрос как: не жулик ли вы? Поэтому так и ответил:"Я не жулик! Никто и ничего не подкладывал".
В конечном итоге стрельбу К-10 оценили на "удовлетворительно". Кроме того подводные лодки К-429, К-10 и К-175 выполнили торпедные стрельбы, за которые получили по оценке "хорошо". Должен сказать несколько слов о вице-адмирале А.М. Гонтаеве. Спокойный, вежливый, умный, тактичный, мужественный, всесторонне развитый, справедливый. Маршал К.С. Москаленко закидывал его телеграммами типа: "Вас товарищ Гонтаев дурачат и обманывают, а Вы ничего не видите." Несмотря на это, у вице-адмирала Гонтаева хватило мужества детально разобраться с этой стрельбой и объективно её оценить, что в те времена было редчайшим случаем. В основном жили по принципу "чего изволите". Те же слова могу сказать и о контр-адмирале И.И. Карачеве. Гонтаев и Карачев всегда были благожелательно настроены к людям, не старались их "утопить", а смотрели в корень: что человек собою представляет, какова его подготовка, знания и умение.
Инспекция министерства обороны по результатам проверки всем поставила оценку "удовлетворительно" (штабу 2 ФлПЛ, тылу флотилии, 8-й ДиПЛ, 10-й ДиПЛ).

Маршал К.С. Москаленко захотел лично повидать командиров двух ПЛ, которые осуществили переход с СФ на ТОФ. Запланировано было эту встречу провести в Доме офицеров, наш офицер закупил часы для этих командиров, которые должен был им вручить маршал К.С. Москаленко. Но все планы он же и изменил. Встреча в Доме офицеров не состоялась, так как маршал решил пообедать на ПКЗ, где ему приготовили всякие деликатесы, он на них посмотрел и потом спросил: "А манную кашу приготовить можете?" В рекордный срок была приготовлена манная каша, которую он с удовольствием съел и, придя в хорошее настроение, спросил: "Кто кашу приготовил?" Тут же к нему привели очень упитанного мичмана-кока. Маршал его поблагодарил и, впомнив, что он должен кому-то вручать часы, он и вручил часы упитанному коку, а с командирами уже не было времени беседовать. На следующий день за обедом на ПКЗ подавала молодая официантка. Когда она принесла маршалу борщ, то он спросил её: "На каком фронте вы воевали? Мне ваше лицо знакомо." Та ответила, что она родилась после войны и ни на каких фронтах не воевала. Через некоторое время она приносит маршалу второе. Он опять спрашивает: "Где-то я вас видел ?" Та отвечает: "Так я вам борщ приносила!"

Вице-адмирал А.М. Гонтаев в личной беседе указал мне, чтобы в последующем отрабатывали подводные лодки дивизии в тактических группах, а практические ракетные стрельбы проводили по движуйщеся мишени. Последующие два года мы продолжали отработку действий в составе тактических групп. Если хоть одна подводная лодка выходила в море на отработку задач боевой подготовки, то эта подводная лодка передавала учебные радиограммы в сети тактического взаимодействия, а подводные лодки в базе несли вахту в сети приема тактического взаимодействия. Подводные лодки 675 проекта в базе регулярно получали целеуказание от ИСЗ и от самолётов ТУ-95рц. В море отрабатывали совместное плавание в составе тактических групп и отработку гидроакустической связи.
Хочется задать вопрос: «Достаточно ли объективно делались проверки инспекцией Министерства обороны?» Если делать всё как на войне, то, конечно, мишени для стрельбы крылатыми ракетами должны быть самоходными, маневрирующими, имитировать на 100% бовые надводные корабли. Таких мишеней в те годы и в настоящее время не было и нет. Пословица «Голь на выдумки хитра» как раз нам тогда подходила. Сами придумали «самоходную» мишень, так как ожидали, что инспекция Министерства обороны может поставить нам такую задачу. Были подготовлены документы и проведено учение по буксировке мишени подводной лодкой К-178 (пр.658, командир – капитан 2 ранга Галько). Я был назначен руководителем этого учения и должен был находитьсяна К-178. Мы вышли из базы, прибыли в б. Саранная, где легли в дрейф и стали ждать буксир с мишенью, которую к вечеру привел командир отдельного дивизиона АСС КВФ контр-адмирал А.Н. Луцкий. С помощью торпедолова завели буксирный трос на ПЛ и начали буксировку мишени в район погружения, где погрузились и начали буксировку мишени в подводном положении на разных глубинах: 40, 50 и 60м, а также на различных скоростях, но более 7,5 уз скорость не увеличивали, так как боялись, что мишень развалится. Ракетную стрельбу по буксируемой мишени 4-х ракетным залпом должна была выполнять подводная лодка К-320. Я руководил стрельбой с СКР «Сторожевой». У оперативного дежурного я выяснил, что все силы развернуты. Передали на К-178:»Приготовиться к буксировке мишени». Но командир К-178, очевидно, забыл про инструктаж и находящиеся у него на руках документы. К-178 по этой команде погрузилась и начала буксировать мишень, о погружении донесения не сделала. У нас сразу возникла стрессовая ситуация, тем более что связи с лодкой не было.
Я дал команду самолёту доложить, что делает К-178, тот ответил, что мишень наблюдает, а К-178 не обнаружил. Объяснил лётчику всю ситуацию и попросил по возможности ещё раз осмотреть мишень на небольшой высоте. Самолёт на бреющем полёте осмотрел и доложил: «К-178 нет». Тогда я понял, что К-178 начала буксировку мишени в подводном положении, после чего дал разрешение на пуск ракет К-320. Три ракеты успешно стартовали и попали в мишень, а четвёртая вылетела из контейнера и тут же упала в воду и утонула. При ракетных стрельбах бывали случаи, когда ракета вылетала из контейнера и сразу падала, или не долетев до мишени падала, или пролетела мимо мишени. Подводная лодка (экипаж) в этом случае получала за ракетную стрельбу оценку «неудовлетворительно». При этом промышленность оставалась и остается в стороне, хотя во многих случаях это происходило по неисправности ракеты. За брак промышленности отвечает экипаж подводной лодки. Тоже самое можно сказать и о практических торпедах. Всё вышеописанное происходит и при проверках Инспекции министерства обороны. Вопрос перевода дивизии в полную боевую готовность и рассредоточение подводных лодок. Попробуйте выполнить норматив на Камчатке зимой в период тяжелой ледовой обстановки. Не выполните этот норматив в зимний период никогда.

Вторая проверка состоялась через два года. 7 сентября 1980 г прилетела часть инспекции Министерства обороны во главе с вице-адмиралом А.М. Гонтаевым. На 8 сентября назначили строевой смотр и проверку проведения политических занятий, за строевой смотр получили оценку "удовлетворительно", а за политические занятия – оценку "хорошо". Вице-адмирал А.М. Гонтаев спросил командующего 2-й ФлПЛ вице-адмирала А.И. Павлова: "Кто будет руководить тактическим учением 10-й ДиПЛ ?" Павлов ответил, что руководить будет контр-адмирал Берзин. Гонтаев с удивлением поинтересовался:"Как он может сам собой руководить ?" Начальник штаба 2-й ФлПЛ контр-адмирал Г.Ф. Авдохин из-за спины Гонтаева жестами показал Павлову, вы мол. руководитель.
8 сентября в 0850 собрали в конференц-зале штаб 2-й ФлПЛ и командование дивизий. Докладывал Павлов. Гонтаев спросил:"Какие оценки и места за зимний период получили дивизии и их штабы ?" Павлов ответить не смог. Все офицеры штаба дивизии были собраны в учебном центре, где контр-адмирал Л.Д. Чернавин проверил их на знание уставов ВС. Общая оценка "хорошо".
9 сентября у членов экипажей К-429 и К-184 (который в это время "держал"К-204) была проведена проверка знания оружия массового поражения, знания были оценены как удовлетворительные и хорошие.
10 сентября на лодке был проверен экипаж К-204 по выходу в ракетную атаку. По окончании проверки личному составу КБР сразу же было приказано прибыть в учебный центр, где их проверили на умение выходить в торпедную атаку по надводному кораблю. По приказу представителя инспекции я произвел разбор выполненного упражнения, который, конечно, также оценивался. Поставленную задачу выполнил, как положено по документам. Сразу же об этом офицер штаба 2-й ФлПЛ доложил вице-адмиралу А.И. Павлову. Тот звонит мне:"Вот вы при разборе проявили принципиальность, а это всё пойдет в акт инспекции против дивизии". Вечером Павлов снова звонит мне:"Я запросил штаб флота, чтобы вы руководили ракетными стрельбами крылатыми ракетами. Мне нужно руководить стрельбами баллистическими ракетами". После этого я прибыл к контр-адмиралу Г.Ф. Авдохину для решения рабочих вопросов. К нему зашли вице-адмиралы А.М. Гонтаев и А.И. Павлов, и командующий 2-й ФлПЛ заявил:"Берзин будет руководить ракетными стрельбами крылатыми ракетами". Гонтаев возмутился и сказал:"Руководить стрельбами должны вы, так как командир дивизии должен быть на подводной лодке и управлять ударной группой подводных лодок". Павлов ранее служил на подводных лодках с баллистическими ракетами, крылатые ракеты и тактику их использования, очевидно, знал плохо и поэтому не хотел руководить стрельбами. Павлов снова обратился к Гонтаеву:"Пусть Берзин проведёт инструктаж участников тактического учения и ракетных стрельб в Камчатской флотилии". Гонтаев согласился.
11 сентября я убыл в штаб соединения кораблей охраны водного района, где состоялся инструктаж. В этот же день вице-адмирал А.И. Павлов провел инструктаж командиров ПЛ, которые должны были участвовать в тактическом учении и ракетных стрельбах, а также офицеров своего штаба. Кто-то написал ему вопросы, которые он должен задавать командирам, но было видно, что сам он в них не разобрался. Инструктаж был похож на плохую пьесу, участники которой друг друга не понимают. В этот раз сначала были ракетные стрельбы, а после тактическое учение.
12 сентября рано утром я вышел на К-325 (капитан 2 ранга В.П. Валуев) в море. Заняли свою позицию, потом подошла К-429 (капитан 2 ранга А.О. Губанов). Подошел СКР с находившимися на борту вице-адмиралами А.М. Гонтаевым и А.И. Павловым. Руководил ракетными стрельбами А.И. Павлов. Далее подошел крейсер "Александр Суворов" с маршалом К.С. Москаленко. Поступило приказание погрузиться под рубку, чтобы маршал К.С. Москаленко мог нас наблюдать, хотя мы должны были бы идти уже на перископной глубине. Я должен был организовать одновременный старт с двух ПЛ, поэтому с К-429 постоянно поддерживали звукоподводную связь, проверили хронометры с точностью до секунды. Наконец, с СКР была получена команда погрузиться на стартовую глубину. Далее время отсчитывали по хронометру. Ровно в назначенное время ракета стартовала, через 8 секунд стартовала ракета и с К-429.
Всплыли, узнали от экипажа самолёта, что обе ракеты попали в мишень. На СКР, где были А.М. Гонтаев и А.И. Павлов, маршал К.С. Москаленко подсадил на борт корабля генерал-лейтенанта и полковника следить за моряками (Павловым и Гонтаевым), чтобы моряки не "сжульничали". Гонтаев страшно обиделся. СКР подошел к мишени и сфотографировал дырки в сетке от попадания наших ракет. Когда СКР вернулся в базу, то все пошли на доклад к маршалу К.С. Москаленко. Тот сначала позвал к себе генерал-лейтенанта, который доложил, что "жульничества" не было. После этого К.С. Москаленко вышел из своих апартаментов и позвал к себе ужинать А.М. Гонтаева и А.И. Павлова. Их он заслушивать не стал, лишь сказал:"Мне всё ясно".
13 сентября я проводил групповое упражнение с командирами ПЛ, которое было спланировано инспекцией для выявления качества обучения и уровня подготовки. Присутствовали вице-адмирал А.М. Гонтаев, контр-адмирал Л.Д. Чернавин и капитан 1 ранга Ямбих В.Ф. Всё прошло нормально. Гонтаеву понравилось, он поставил оценку "хорошо". На следующий день А.М. Гонтаев меня спросил, на какую должность я собираюсь в Москву. Для меня это прозвучало весьма удивительно. Я ответил:"Я не собираюсь в Москву". Гонтаев:"Павлов мне сказал, что вы не хотите идти по командной линии, а хотите только в Москву". Я ответил, что со мной Павлов об этом никогда не беседовал. Гонтаев и Карачев заметили особое "расположение" Павлова ко мне и к 10-й ДиПЛ.
14 сентября состоялся инструктаж участников тактического учения и торпедных атак по ОБК.
15 сентября ночью начали развёртывание на тактические учения. В море вышли К-325, К-429 и К-204. Я находился на К-429 и должен был управлять ударной группой и в конце учения организовать совместный ракетный удар по ОБК. Учение прошло успешно.
17 сентября состоялись торпедные стрельбы по ОБК, который состоял из крейсера "Александр Суворов" и двух СКР. Командир К-429 капитан 2 ранга А.О. Губанов успешно вышел в торпедную атаку, две торпеды навелись на крейсер, а вторую атаку командир выполнил по СКР, торпеда навелась. Командир К-325 капитан 2 ранга В.П. Валуев вышел в торпедную атаку на "удовлетворительно", атаку затянул и стрелял в догон.
18 сентября вице-адмирал А.М. Гонтаев назначил меня руководителем торпедных стрельб по одиночному боевому кораблю. Атаку должны были выполнять подводная лодка нашей дивизии К-557(капитан 1 ранга А.А. Чернышев) и подводная лодка 45 ДиПЛ К-14. Инспектором пошел контр-адмирал Л.Д. Чернавин.
19 сентября вышли в море на СКР-59. По УКВ я проинструктировал командира К-557 капитана 1 ранга А.А. Чернышева и дал задание. Видимость была полная, командир в перископ наблюдал СКР-59, шумы корабля фиксировали гидроакустики. Чернышев лёг на контркурс, потом крутился под носом СКР-59, пропустил его над собой, а потом выстрелил по какой-то случайной цели, как сказал один товарищ из инспекции:"На звук унитаза". Торпеды пошли на мыс Маячный. Оценка "неудовлетворительно".
Следующую атаку выполняла К-14 (командир- капитан 2 ранга Саранчин, старший на борту- НШ 45-й ДиПЛ капитан 1 ранга Зайцев Н.П.). На перископной глубине находились до дистанции 34 каб. до цели, так как не могли погрузиться из-за неисправности клапанов вентиляции и кормовых горизонтальных рулей. Погрузились, переключились на случайную цель, выпустили две торпеды. Одна торпеда тут же всплыла в точке залпа, другая прошла прямоходом. Оценка – «неудовлетворительно».
21 сентября был проведён разбор тактического учения. Я сделал подробный доклад, с анализом действий всех участников. А.И. Павлов, пока я докладывал, сигнализировал мне, чтобы я «сокращался». Далее выступил А.И. Павлов, который толком о наших действиях ничего не сказал. В заключение А.М. Гонтаев отметил, что по тактической подготовке 10-я ДиПЛ отличается от остальных дивизий в лучшую сторону, а также в ней лучше провели разбор учения.
28 сентября начались учения по переводу дивизии в состояние полной боевой готовности. Учения прошли на оценку «хорошо».

3 октября заслушивали акт инспекции Министерства обороны СССР. Маршал К.С. Москаленко много рассказывал про 1941 год, в том числе и о том как летели немецкие самолёты на Москву, при этом он стал имитировать их звук: «У-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у» Когда имитация затянулась где-то за минуту, то в зале все замерли: «Чем же всё это кончится?» Маршал вспомнил, что нужно продолжать разбор и имитацию закончил, все облегченно вздохнули…
Нашей дивизии поставили оценку «удовлетворительно. Маршал К.С. Москаленко в конце пошутил, что оценку инспекции можно увеличить всем на единицу.
После этого маршал К.С. Москаленко наградил 15 офицеров ценными подарками за успешные действия, которые были проявлены на инспекции.
Все 15 офицеров получили японские удочки, что сразу же прокомментировали местные остряки: «Бригада рыболовов имени маршала К.С. Москаленко».
10-я ДиПЛ подверглась двум инспекциям Министерства обороны (в 1978 и 1980 г.г.), результаты обеих проверок были оценены положительно. На инспекциях ПЛ действовали в тактических группах с фактическим использованием ракетного оружия в сложных условиях. За эти годы ПЛ отработали тактику действий в группах, что в дальнейшем позволило дать дивизии наименование противоавианосной.
Несколько слов об истории развития совместных действий подводных лодок ( в т.ч. и в тактических группах). На Северном флоте в период Великой отечественной войны использовались действия в нависающих завесах. Германия начала использовать завесы в 1 мировую войну, но наибольших успехов в завесах добилась во 2 мировую войну. В нашей стране вопросами действий подводных лодок в завесах занимался контр-адмирал Л.П. Хияйнен, в его книге "Развитие зарубежных подводных лодок и их тактики" (Военное издательство МО СССР,Москва – 1979) в доступной форме изложены действия подводных лодок в завесах и тактических группах. В период командования Тихоокеанским флотом адмирала Н.И. Смирнова было разработано "Руководство по действию подводных лодок в боевых порядках", фактически его можно назвать по действиям в тактических группах. Подводные лодки К-184 и К-7(командир-капитан 2 ранга Берзин А.С.) действовали в разное время, в одном из боевых порядков, при слежении за авианосцем "Америка"(К-184) в Японском море и Тихом океане за авианосцем "Тикондерога"(К-7). Будучи начальником кафедры тактики ВСОК ВМФ выполнил НИР по заданию Главного штаба ВМФ, где были разработаны боевые порядки при действиях подводных лодок в тактических группах, как при действиях в открытом океане, так и в прибрежной зоне. Этот НИР был разослан по флотам для практического использования.

по иронии судьбы в тот же день торпедолов, на котором десяток штурманов 14 эскпл во главе с Ф-1 Мусаяном совершали штурманский поход, сел на мель в проливе Муху-Вяйн