ПОЧЕМУ УСЭТ - 80 НЕ МК-48 ?
Однозначного ответа на этот вопрос, конечно, не будет. Но и сомнений не должно остаться. Сразу оговоримся, что при внезапном боевом столкновении американской атом¬ной подводной лодки с нашей и выстреливании друг по другу по одной из указанных торпед с выполнением послезалпового маневрирования и эф¬фективного уклонения от выпущенных торпед, скорее всего, и даже на¬верняка, обе подводные лодки благополучно вернулись бы к себе в базы, и оба командира - Джон и Иван - обязательно выпили бы: один - бокал виски "Белая лошадь" с содовой под ломтик лимона с сахаром, другой граненый стакан смеси шила с томатным соком под названием "Кровавая Мэри", под сухарик. Заметим разницу. Может быть, мы к ней еще вернем¬ся. Но результат возлияний был бы один: от усталости, пережитого и легкого впечатления от выпитого они, наверняка, уснули бы тревожным сном. Под прицелом мы ведем себя иначе. Вот как вспоминает командир ПЛ "Б-437" Виноградов И А. одну любопытную ситуацию. Во время одно¬го из учений на СФ они обнаружили американскую АПЛ. Виноградов И.А. решил провести по ней учебную торпедную атаку без выпуска торпеды. Замер дистанции был произведен в активном режиме, на что американ¬ская АПЛ резко изменила параметры движения и выстрелила в сторо¬ну ПЛ "Б-437" средство гидроакустического противодействия, которое было принято за торпеду. Теперь уклоняться стала "Б-437", занервнича¬ла и даже выскочила на поверхность...
Торпедному оружию можно, к сожалению, весьма эффективно проти¬водействовать. Корпуса подводных лодок покрывают звукопоглощающи¬ми резиновыми покрытиями, имеются технические средства пассивного и активного противодействия. Так что поразить подводную лодку торпедой с первого выстрела - задачка не из простых, будь торпеда и универсальной, и самонаводящейся, и телеуправляемой, и даже фирмы «Гоулд».
Оговоримся также, что если Джон и Иван успели бы разрядить друг по другу хотя бы существенную часть своего противолодочного боекомп¬лекта, то до виски и до шила дело бы у них скорее всего, и даже наверняка, не дошло, и уснули бы они сразу со своими экипажами вечным непробуд¬ным сном. И еще оговоримся, что все рассуждения, которые последуют, датируются восьмидесятыми годами прошлого века. На всякий случай.
То, что обнаруженную подводную лодку противника в боевых усло¬виях после классификации нужно атаковать оружием до гарантирован¬ного ее уничтожения, все командиры ПЛ прекрасно знают, но тренируются мало. Разве что условно. Дорого. Есть и другие причины, но о них в самом конце. Реализовать принцип "обнаружил - значит уничтожил" про¬изводством одного выстрела - не для подводных дуэлей. А мы словно считаем, что взаимных обнаружений за боевой поход будет много, всех встречных нужно, безусловно, уничтожить с последующим док¬ладом и потому следует беречь свой боекомплект. Выходит, что все ра¬боты по повышению эффективности противодействия торпедам и по снижению заметности подводных лодок в расчет не принимаются. Но ведь давно идет состязание интеллекта систем самонаведения торпед и хамелеоновских свойств цели. И кто победил или победит в этом сорев¬новании еще большой вопрос. Состязались ведь еще недавно броня со снарядом. И где они теперь? И брони приличной нет, и толкового сна¬ряда не сыщешь. Отметим здесь на всякий случай, что самая помехоус¬тойчивая аппаратура самонаведения та, у которой радиус реагирования системы самонаведения равен нулю, а самая защищенная цель та, кото¬рую не видно и не слышно.
Об американской торпеде МК-48 в период ее разработки известно было немного и противоречиво. В "Справочнике по иностранным фло¬там" за 1971 год о МК-48 написано дословно: противолодочная, опытовое изготовление с 1968г., калибр 482 мм, длина 6,1 м, дальность хода 18 км, скорость хода более 40 узлов, масса 1380 кг, глубина хода 400 м. Как видим, это пока не "высадка на Луну", и голова у советских торпедистов еще не болела. Она заболела чуть позднее, в 1973 году, когда МК-48 при¬няли на вооружение и сведений о ней стало побольше. В запасе мы тогда имели "ход конем" - СЭТ-72. А УСЭТ-80 мы примем на вооружение в 1980 году, когда МК-48 уже будет иметь три модификации в натуре и одну в уме.
Итак, 1980 год. - Почему УСЭТ-80 не МК-48? По порядку.
Торпеда МК-48 тепловая, а УСЭТ-80 - электрическая. Электричес¬кая торпеда в сопоставимых габаритах всегда проигрывает тепловой по скорости и дальности. По крайней мере, так было до сих пор. В созда¬нии тепловой силовой установки для универсальной торпеды с ТТХ "на опережение" американцев мы проиграли (газовая турбина, паровая тур¬бина замкнутого цикла с использованием гидрореагирующего топлива и др.). В создании тепловой силовой установки для универсальных торпед с ТТХ "на паритет" на однотипном, что и у американцев, однокомпонентном унитарном топливе, мы хладнокровно опоздали и, самое главное, надолго дискредитировали саму идею применения этого топлива. Вино¬ваты в этом все, от кого это зависело, т.к. все где-то что-то "не докрути¬ли", и это должно послужить большим уроком. Хорошо ссылаться на решения НТС, но это в чем-то сродни коллегиальному руководству. Мы пространно рассуждали о степени ядовитости паров этого топлива, возможной следности торпед при определенных ракурсах и еще о раз¬ных ученостях, а американцы клепали и клепали торпеды. И делали они их потому, что продукты сгорания этого топлива позволяли исполь¬зовать их в поршневой машине без предварительного охлаждения и лиш¬них "напрягов", что в свою очередь обеспечивало ей высокую надеж-ность. Они как бы снова ушли из области "парогаза" в область пневматики, подогретого газа. Само топливо они ампулизировали и замену ампул в тор¬педах возложили на промышленность. У нас такая организация казалась невозможной. К тому же, и это самое главное, противники однокомпо-нентного топлива были "вооружены" обидим государственным вектором: "Надо не копировать Запад, а идти своим путем, опережая его. Магист¬ральное направление развития оружия должно быть нетрадиционным". Сколько подписей авторитетов стоит под этими словами. И, в общем, все правильно. Но в правилах бывают исключения. Употребить власть ока¬залось некому. В 1986 году мы, наконец, отступили от принципа "на опере¬жение", а нужно было это сделать в 1976 г, и даже чуть раньше.
Итак, у торпеды МК-48 тепловая силовая установка на том самом од-нокомпонентном унитарном топливе. Это значит: отделение топливных баков, камера сгорания, поршневой двигатель, водомет. Представим на секунду, что нам удалось все это сделать. Тогда мы бы столкнулись со следу-ющим. Если брать однотипные торпеды, наши и супостата, да и не только торпеды, то навязчиво следует, что мы всегда, во все времена проиг-
рываем ему в массо-габаритных характеристиках. Даже когда мы вос¬производили американскую малогабаритную торпеду, то получилась она у нас и подлиннее и потяжелее. Мы, вроде, как бы ее "улучшили". Ну что делать, если у нас каждая вещица хочет непременно всем зая¬вить: "Я - Собакевич", а если мы и подкуем блоху, то прыгать она, конеч¬но, перестанет. Потому, чтобы иметь торпеду, как у супостата, нам нуж¬но было изначально переходить хотя бы на калибр 65 см. Мы это сделали в 1973 году для увеличения дальности хода противокорабельных торпед до 50 км. К сожалению, остановились. Застеснялись: царь-пушка у нас, царь-колокол у нас, теперь вот еще царь-торпеда. А зря. Переход к калиб-ру 65 см в то время был вынужденным, но правильным решением. И мы вполне могли осваивать его, создать, например, противолодочную тор¬педу, делая ее покороче, чем торпеда 65-73: зачем ей такая дальность хода и такой огромный заряд ВВ. Это следует признать ошибкой.
Но представим себе, что где-нибудь в 1976 году кто-нибудь в при¬людном месте сказал бы: "Давайте-ка делать противолодочную торпе¬ду калибра 65 см". Сколько бы оппонентов проснулось и завопило о том, что... Страшно подумать. Как-то у наших кораблестроителей возникло желание, чтобы торпеды были покороче. Метра на два. Торпедисты взвы¬ли. А авторитетный и титулованный Главный конструктор подводной лодки им рекомендует: "Делайте, как американцы!" Он на секундочку за¬был, что его собственное детище, подводная лодочка, по водоизмеще¬нию равна двум-трем однотипным американским, а значит, и шуметь она всегда будет больше, чем они, по определению. Большой барабан даль¬ше слышно. Но он счастливо проскочил те времена, когда вопросы за¬давались ему, теперь ему все смотрели в рот и кивали головами.
Какой быть универсальной торпеде, тепловой или электрической -вопрос любому специалисту на засыпку. У каждой из них свои преимуще¬ства и свои недостатки. Для конструкторов тепловой торпеды вечной головной болью является необходимость увеличения максимальной глу¬бины хода. Стоило у нас появиться подводной лодке "Комсомолец", как американцы почти все свои модификации МК-48 могли дарить своим верным друзьям в качестве гуманитарной помощи. Не случайно они за¬годя стали поговаривать о торпедном аппарате калибра 762 мм. О том, что улучшить ТТХ торпеды можно не новым научно-техническим прорывом, а масштабированием - мы в курсе дела.
Но в том, что американцы сосредоточились на тепловом вариан¬те универсальных торпед есть что-то и от гениального. Тепловая торпеда в конце дистанции хода становится легче. МК-48, например, - становится легче на 300 кг. Это значит, что в практической торпеде могут быть применены приемлемые конструкции систем, обеспечивающих их всплы¬тие. Вряд ли, конечно, американцы брали это в расчет, хотя они и большие прагматики. Здесь тоже возникает много других проблем. Например, как обеспечить ускоренный сброс топлива для исключения потопления практических торпед в начале хода. Не будем натравливать "зеленых" на американских коллег. Очевидно одно, что необходимость отказа от массового применения практических торпед в ходе боевой подготов¬ки сегодня им не грозит.
Рассмотрим еще одну сторону вопроса, почему УСЭТ-80 не МК-48. То, что мы пошли другим путем в энергетике, отнесем на "человеческий фактор". Рассмотрим аппаратуру самонаведения. Она располагается в го¬ловной части торпеды и должна "увидеть" подводную лодку противника. Собственно "увидеть" она может только свое собственное эхо, отражен¬ное от ее корпуса. А эхо идет, кроме того, от каждой молекулы воды (ре¬верберация), от всякой мелкой живой твари - планктона, от дна, от повер¬хности, ото льда, от рыбных стай. Необходимо также отстроиться от своих собственных ходовых помех и помех, создаваемых противником: пассив¬ных и прицельных, дрейфующих и самоходных. Нужно быть большим "до¬кой", чтобы выделить полезное эхо во всей этой карусели. Это и приме¬нять многочастотиые посылки своего акустического "фонаря", модулируя при этом несущие частоты, учитывать пройденный между "вспышками" акустического "фонаря" путь, учитывать эффект Доплера, учитывать, учи¬тывать, учитывать... Кроме того, происходит все это с большой инерци¬онностью, "наблюдение" выбранного объекта требует постоянного "наве¬дения" на резкость, и необходимо внутреннее "напряжение", чтобы заметить полезный сигнал в нужном месте в нужное время, осветив его дополнительно последним зондирующим контрольным звуковым лучом. И затем нужно выработать команды поворота в двух плоскостях на цель или в упрежденную точку, контролировать угловые скорости при выпол¬нении команд - то убыстряя, то замедляя маневр.
В воде по-другому и не "увидишь". Водная среда - колыбель жизни. И поэтому не случайно, а по воле всевышнего и свет, и радиоволны, и дру¬гие излучения, служащие нам верой и правдой на суше, гаснут в воде, едва преодолев десятки-сотни метров. Только отраженные звуки и могут скупо рассказать нам о том, что творится под водой. Но стоит существенно увеличить энергию акустической "вспышки," как всплывут пузом вверх глазастые окуньки, интеллектуальные дельфины и даже могучие киты. Мощный звук убивает их. Становится жутковато, что мы с оружием забрались в эту колыбель, в которую, если верить археологам и геологам, время от времени возвращается все живое, чтобы пережить глобаль¬ные земные катастрофы. Но это к слову. Человечество не разжалобишь байками о бедных животных, иначе жило бы оно до сих пор в пещерах. А надо бы запретить ведение войн на море и плавать по нему на креп¬ких, достойных его, судах, чтобы не отрубить возможность возобнов¬ления жизни на земле, если она вдруг почемуто угаснет...
Итак, мы ощутили, дорогой читатель, технические сложности выде¬ления полезного сигнала от "освещаемой" звуком подводной лодки в воде на фоне естественных и искусственных помех. Для этого требуются серь¬езные математические способности и непростые технические средства. Чем АСН не человеческий мозг? Правда, наш мозг подкрашивает в раз¬ные цвета предметы окружающего нас мира, освещенного светом, чтобы мы хорошо ориентировались в нем и имели развитое чувство прекрасно¬го. Понятно, что до реализации "подкрашивания" креветок и окуньков системам самонаведения еще очень далеко. Мы "чувствуем" только часто¬ту, фазу, величину и длительность отраженного сигнала - и это уже нема¬ло. По математическим способностям мы от американцев никак не отста¬ем, и алгоритм обработки информации нарисуем со всеми подробностями, а вот с техническими средствами...
Предельно ясно, например, что с телевизионным сигналом в стацио¬нарных условиях работать проще, чем с гидроакустическим на движущем¬ся вибрирующем объекте. А теперь вспомним наши телевизоры той поры, начала восьмидесятых годов. По весу это были Эталоны Пуда для палаты Мер и Весов, что у Технологического Института. Кроме того, они явля¬лись еще и мощными обогревателями коммунальных квартир и достаточ¬но эффективными лампами Чижевского одновременно. Вспомним также по пути, что в те времена у нас не было консервированного пива и других восстанавливающих интерес к жизни напитков в банках, т.к. банки мы могли крутить разве что из кровельного железа, а на пути разовых пласт¬массовых емкостей стоял экономный бутылочный Госплан: "экономика должна быть экономной". Отечественные левши переделывали натовс¬кие одноразовые зажигалки в многоразовые, а экономные тещи стира¬ли и сушили полиэтиленовые мешки.
Мы пили жигулевское пиво у пивных ларьков, обменивались мнения¬ми о просмотренных по телевизору хоккейных матчах, Голубом огонь¬ке" или "Кабачке 13 стульев". Телевизоры у нас, конечно, ломались но мы их исправно ремонтировали, и они опять работали, а до необходимости консервации пива мы дело как-то не доводили: успевали выпивать свежим.
Но что удивительно - в каждом типе телевизоров было 34 откровен¬но слабых узла, требующих создания новой электронной базы. Но мы ее не создавали и не разрабатывали. Зато издавали в тысячах экземпля¬ров брошюры "Как самому отремонтировать телевизор", "Сделай сам" и прочее. Но того, что было необходимо для ремонта телевизоров или того, из чего мы хотели сделать что-то сами - не производили. По¬тому и стояли толпы продавцов ворованных с заводов деталей вокруг магазинов "Пионер", а мы по воскресеньям рыскали там в поисках нуж¬ной детали. Потом создалась сеть предприятий технического обслужи¬вания. Нам было выгоднее ремонтировать откровенное дерьмо, чем создавать устройства, не требующие ремонта. Нужна была всеобщая занятость. И так везде и во всем.
Все вокруг вроде было правильным. И первомайские призывы, и ки¬нофильмы, и литература - все призывало к мечте и к "полету", а проблемы реальной жизни водили молодого конструктора по ремонтным мастерс-ким, приемным пунктам макулатуры и пунктам приема пустых бутылок. Мы держали оборону в космосе, в авиации, в стратегических ракетах. На все нас не хватало. В самом распространенном журнале "Наука и жизнь" нам рассказывали, как легко приспособить медицинскую клиз¬му для ремонта сливного бачка в туалете, а битый унитаз использовать на даче в качестве цветочной вазы ""модерн""...
И только сейчас становится понятным, что народ должен быть ос¬вобожден от всех этих бытовых проблем, тогда конструктор не пота¬щит с производства деталюху, чтобы привинтить ее вместо отвали¬вающейся ручки к самовару, и его мысль быстрее придет, например, к необходимости введения цифровой обработки сигналов. Бытие определяет сознание, мы имели то, что имела страна, во что она одева¬лась, что пила и чем закусывала.
Плохо ли, хорошо ли выделанные системы самонаведения у нас все же были и работали. И работали неплохо. Много раз военная прокуратура в конце восьмидесятых годов по письмам патриотов обязывала УПВ про¬водить контрольные и опытовые стрельбы торпедами УСЭТ-80, и резуль¬тат их вполне удовлетворял. Вот чего не было в торпеде в то время, так это системы телеуправления. Без системы телеуправления торпеду можно считать оружием третьего поколения с определенным натягом, хотя ситуаций, в которых она остро необходима в реальных условиях, не такого много. Торпеда - это не противотанковый управляемый реак¬тивный снаряд. Под водой далеко не все так очевидно, как в визире наведения ПТУРСа.
Телеуправление важно, когда атака скрытная или когда цель при¬менила средство гидроакустического противодействия и на подводной лодке.лучше разобрались в ситуации, чем торпедная аппаратура само-наведения. Так что отсутствие телеуправления не фатальный недоста¬ток, особенно в условиях, когда сама стреляющая ПЛ атакована торпе¬дами. Телеуправление - это способ повышения эффективности торпед в определенных условиях и, прежде всего, когда сам носитель имеет некоторые преимущества перед носителем супостата, особенно в гид¬роакустике. Но это был повод критиковать свою торпеду. Плюс поте¬ри практических торпед из-за их большого переутяжеления.
Есть традиция и традиции. И сколько жить каждой из них - большой вопрос. Исчезает традиция собираться за праздничным столом всем се¬мейным кланом, а ведь она имеет историю, пожалуй, со времен охоты на мамонтов. А вот в разграбленные и обшарпанные храмы народ сам вновь потянулся, несмотря на длительный период пребывания во всеобщем "без¬божном" состоянии. Самый твердолобый атеист становится истинным верующим, если в его дом зачастило горе. Сейчас, кроме бога, и пожало¬ваться некому. Где они, эти райкомы, обкомы и ОБХСС?
Вековая традиция вредит сегодня современным электрическим торпедам. Они, в отличие от тепловых, не уменьшают свой вес в конце дистанции хода. Попробуем оценить рост процента потерь практичес¬ких торпед за длительный период. Когда мы покупали торпеды в Фиу-ме за золото и стреляли ими на дистанцию 200400 метров, подъем каж¬дой после выстрела был естествен, как восход солнца. Потерь торпед не было. Ну, или почти не было.
Так продолжалось до тех пор, пока не пришел на торпеду парогаз. Дистанции хода торпед стали увеличиваться. Стало увеличиваться число отказов. Чего стоил сам запуск энергосиловой установки. Сколько нервов перепортил торпедистам зажигательный патрон. Делали их и усиленны¬ми, и удлиненными, и модернизированными и даже ставили по две штуки в камеру сгорания. Парогазовую торпеду выручал холодный ход, а кислородную никто уже выручить не мог. Парогаз - это возможность
прогара машины.
А продувка практического зарядного отделения! Все эти щитики, гидростаты, перепускные клапана, клапана вытеснения с их резинка¬ми и пружинками. А электронный прибор вытеснения с его временны¬ми задержками! Торпеды стали терять. Потери воздушных парогазо¬вых торпед начинали беспокоить торпедную общественность, когда достигали трех процентов, кислородных - десяти, перекисных - пятнадцати, универсальных - двадцати. А еще есть отказы, не приводящие к потере торпеды, а еще есть промахи. В 20-м веке перепробованы все возможные типы практических зарядных отделений торпед: мнущиеся, резиновые, безбалластные, балластные, двойного раздвижения, с понто¬ном, с газогенератором, отделяющиеся...
Стоп! Отделяющиеся! Не ПЗО, а капсулы с информацией. Торпеды при этом запланированно тонули. Тогда их делали много. И первыми нарушили традицию о безусловном подъеме практической торпеды Глав¬ные конструкторы противолодочных ракет. Они сразу поняли, что для малогабаритной переутяжеленной торпеды, боевой части ракеты, ис¬пытывающей в полете серьезные перегрузки и вибрации, работоспособ-ную систему спасения не создать и не разместить. Они были не отягоще¬ны торпедными традициями и спасали только информацию о выстреле. Практическая торпеда тонула. Она уже не отличалась от боевой, и это было большим плюсом. Но авторитет торпеда теряет не только оттого, что мы их много теряем после практического выстрела. Как-то после нескольких неудовлетворительных результатов стрельб торпедами УСЭТ-80 разгневанный Емелин Г.В. приказал Коршунову Ю.Л. лично выехать на Север. В кабинете флагманского минера флотилии Кавуна А.А. Коршунов Ю.Л. рассуждал:
- Пойду-ка я в море на торпедолове. Как-никак работаем тремя тор¬педами. В первом отсеке все ясно. Приготовление к выстрелу автомати¬ческое. С БИУСом тоже нет проблем. А вот с подъемом торпед...
- Здесь тоже , Юрий Леонидович, проблем не должно быть. Была бригада специалистов из Феодосии, провела тренировки по подъему тор¬пед, изучили систему безводолазного подъема Голикова В.П.
Кавун почесал затылок, рассмеялся и продолжил:
- Хотя в море все может быть. Недавно привез с моря половину торпеды. Плавала хвостом вверх - ПЗО отвалилось. Какое-то чудо спас¬ло торпеду...
На выходе были потоплены все три торпеды. Кавун спросил Кор¬шунова:
- Как все получилось, Юрий Леонидович?
- Алексей! Все было отлично до тех пор, пока плавающую торпеду не обнаруживал здоровенный мичман, хохол, командир торпедолова. Все время толковал мне про какую-то "утулочку", через которую нужно пропустить тросик..., пока не потеряли и торпеды, и "утулочку".
Подъем торпед на борт торпедолова был камнем преткновения.
В 80-е годы по кабинетам заказывающих управлений "ходил" листо¬чек бумаги. На нем талантливый шутник, скорее всего из ГУКа, схема¬тично изобразил этапы отработки продукции, разрабатываемой промышленностью по заданию ВМФ. В качестве заданного образца выступали детские качельки - веселенькие и изящные, нарисованные в левом верхнем углу под надписью: "Что требуется". Далее шел рисунок: "Задано в ТТЗ". На двух толстых длинных вертикальных столбах с мас¬сивной швеллерной перекладиной на шести канатах, по три с каждой стороны, подвешено толстенное сиденьище. Столбы со всех сто¬рон укреплены многочисленными подпорками так, что качаться на таких качелях невозможно, но сидеть можно вполне безопасно. Пропустив не менее выразительные варианты качелек, предложен¬ных на этапах эскизного и технического проектов, предваритель¬ных испытаний, на которых чувствуется стремление заказчика вне¬сти ряд дополнительных требований, рассмотрим лишь то, что начертано под надписью "Предъявлено на государственные испытания". На трех тонких коротких столбах покоится массивная перекладина. На ней подвешено на четырех веревках небольшое сиденьице, но средний столб проходит через него, для чего в сиденьице предусмотрено отвер¬стие. Таким образом, на таких качелях не только не покачаешься, но и посидеть невозможно.
Рисунок вызывал гомерический смех заказчиков и подрядчиков вне зависимости от специализации, воинских и научных званий, наличия или отсутствия чувства юмора. Надо думать, что рисунок дошел и до Глав¬кома и до Министра Судпрома. С юмором у нас все в порядке. Но покажи этот рисунок американским коллегам, то, пожалуй, никто бы из них не
улыбнулся.
О чем говорит это рисунок? О боязни ответственности авторов ТТЗ, их неуверенности, стремлении учесть мнение всех. Отсюда диаметры столбов, канаты, а не веревки, количество подпорок и пр. Из рисунка также следует, что подрядчику все равно, что записано в ТТЗ. Они дела¬ют, как умеют, из того, что есть под рукой. Главное - освоить средства. Может показаться, что автор рисунка утрирует. Пожалуй, нет. В ТТЗ есть что-то и про УСЭТ-80. Ведь торпеду УСЭТ-80 заказывали не просто как двухцелевую, но и универсальную, с телеуправлением и бесконтактным вводом данных стрельбы в торпеду, чтобы, слегка доработав трубы, ее можно было разместить на всех плавающих кораблях, начиная от эскад¬ренного миноносца 56 проекта и подводной лодки пр. 611, если бы их удалось найти. Ну а получили то, что получили. И потому первыми кри¬тиками торпеды УСЭТ-80 стали, конечно, мы сами.
В этом отношении американцам присуща самоуверенность до на¬глости: они были уверены, что высадятся на Луне, они, не задумываясь, посылают авианосец за тридевять земель, чтобы выручить из плена чиновника посольства, взятого в заложники. Они провели более тыся¬чи опытовых практических торпедных стрельб, чтобы запустить в про¬изводство торпеду МК-48. Они решали важнейшую государственную задачу на государственном уровне.
На вопрос: "Почему УСЭТ-80 не МК-48?" я, кажется, ответил. По¬тому же, что автомобиль "Волга" не "Мерседес", а "Запорожец" не "Крайс¬лер". Ну а намного ли мы уступили? Из реалий сегодняшнего дня - не намно¬го. Разве что, может быть, в точности наведения. Но заряд ВВ и средства взрывания у обеих торпед таковы, что шансов на спасение после подрыва заряда не оставалось.. Средства целеуказания при стрельбе по подводной лодке позволяли использовать около трети энергетических возможнос¬тей торпеды.
А откуда тогда уверенность, что при обмене ударами Джон и Иван благополучно вернутся в базу? Во-первых, как было отмечено, под огнем мы ведем себя иначе, чем в обыденной жизни. Во-вторых, в ходе боевой подготовки мы стреляем друг по другу в дуэльной ситуации, но не уклоня¬емся от выпущенных по нам торпед ни изменением курса, ни глубины, ни скорости. Изредка применяем средства ГПД для проверки их эф¬фективности. И они оказываются очень эффективными. Ну а если все-таки маневр уклонения отрабатывался, то он был строго регла¬ментирован. И это понятно. Главное - обеспечить безопасность плавания и слежение за выпущенными торпедами. По этим же причи¬нам мы и не используем другие виды противолодочного оружия для обеспечения поражения цели.
Ну а почему тогда МК-48 не конец света? Торпеда никогда не будет названа высокоточным оружием. Этот термин более подходит оружию, которое применяют по неподвижной цели. Иначе на эффективность ору¬жия сознательно накладывается "беспомощность" цели, и это несправед¬ливо. Средствам противодействия, отвода оружия с курса принадлежат в боекомплектах не менее почетные места.
