А насчет управляемых боеприпасов - все-таки лодка большая и наверное рассуждали так - лучше дать большой залп и хоть какая-то часть попадет, чем тратить уйму дорогих малогабаритных торпед
в ходе проектных работ по модернизации пр.30бис, сравнение РБУ-2500 и СЭТ-53 показало, что согласно расчетам, вероятность поражения ПЛ одной такой торпедой равнялась вероятности ее поражения залпами обеих РБУ (96 бомб) при полном (!) израсходовании боезапаса, в связи с чем решено оставить один ТА, приспособленный для стрельбы противолодочными торпедами.
и по вопросу о возможностях и разработки управляемых боеприпасов для ПЛО
Источник: "Мастяжарт - ГСКБ-47 - ГСКБП - ГНПП "Базальт", 2010 (юбилейное издание).
В октябре 1960 года Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР на предприятие была возложена разработка противолодочных комплексов.
Противолодочные авиабомбы обычного вида, которые разрабатывались на предприятии раньше, как и неуправляемые реактивные бомбы, которыми недолго занимались в 1947 - 1950 гг., могли решить весьма ограниченный круг тактических задач: за время с момента обнаружения лодки самолетом до момента погружения бомбы на нужную глубину лодка могла спокойно переместиться на безопасное расстояние.
Реактивные противолодочные ракеты «Пурга» и «Кондор», создание которых было поручено предприятию, должны были после приводнения самостоятельно, с использованием средств гидролокации и самонаведения, найти подводную лодку, догнать ее и поразить. Различие между двумя ракетами было не очень значительным и связано с особенностями их применения.
Темы не имели научно-исследовательского задела. Ранее проводились только поисковые работы в весьма ограниченном объеме. На предприятие было направлено около 40 инженеров, участвовавших в поисковых работах. Однако среди них почти не было специалистов по гидроакустике, гидродинамике, управлению, специальному приборостроению, электромеханике, гироскопии - как раз по тем областям, от знания которых в значительной мере зависело решение поставленных задач. Мало было и двигателистов. На работу по новой тематике была переведена основная часть конструкторских кадров КБ, занимавшихся ранее разработкой авиабомб, мин, боевых частей. Им предстояло приобретать новые знания, переучиваться. Срочно набирались и специалисты по дефицитным специальностям. В кратчайший срок численность вновь организованного СКБ-1 достигла 250 человек.
В составе предприятия было сохранено два отдела, где сосредоточилась оставшаяся бомбовая тематика, отдел боевых частей и отдел в г. Красноармейске, продолжавший заниматься средствами ближнего боя.
Для выполнения работ по «Пурге» и «Кондору» было вновь образовано восемь отделов, на которые возлагался определенный круг задач. Возглавили их переведен-ные на предприятие Отмахов, Гучков, Минаев, Давыдов и др., а также кадровые конструкторы ГСКБ-47 Турахин, Яночкин, Филатов, Шмидт, А.Е. Бургомистров, а впоследствии - Зверев, Якушев и др.
Главным конструктором был утвержден С. С. Бережков. Научно-техническое состояние новой тематики было весьма тяжелым. С самого начала было известно, что некоторые вопросы, без знания которых невозможно грамотное решение общей задачи, просто не изучены. Однако даже те сотрудники, которые работали над темой с самого начала, представляли всю ее сложность не вполне отчетливо.
Работники ГСКБ-47, которым приходилось переквалифицироваться технически, оказались, помимо этого, в новых для себя технико-организационных условиях. Раньше комплекс, с которым им приходилось иметь дело, выглядел, как система «самолет - авиабомба – взрыватель», причем каждый элемент её был внутренне самостоятелен; теперь все элементы снаряда, все его узлы, конструктивное и технологическое их оформление были теснейшим образом между собою увязаны, а вся система, в данном случае - снаряд, была частью более общей системы, включавшей в себя самолет и начальный комплекс обнаружения.
Были трудности и другого рода. Нехватка помещений задерживала развертывание необходимых лабораторий, а без них невозможно было работать, Из-за отсутствия своей производственной базы изготовление изделий было первоначально поручено заводу, не обладавшему необходимой культурой производства, поэтому большие бригады конструкторов и технологов вынуждены были непрерывно находиться на этом заводе. Образцы прямо с завода отправлялись на испытания, не проходя надлежащей проверки; не проходила проверки и аппаратура основных смежников.
Крайне тяжелым делом оказалась организация испытаний. Ни испытательной базы, ни специального обслуживающего персонала не было. Большие бригады конструкторов и рабочих по три-четыре месяца (а то и больше), меняя друг друга, весь возможный для испытаний сезон находились в Феодосии, собирая изделия. Целью испытаний была отработка конструкций. Между тем, четкого технического руководства группой конструкторов, которые этим занимались, не было. В результате принимаемые решения иногда бывали случайными, необоснованными. Из-за отсутствия навыков, опыта, работа шла медленно, неквалифицированно, что сказывалось па результатах испытаний. Нередко трудно было понять, в чем причина неудачи: в недостатках аппаратуры, элементов конструкции или в неправильности сборки.
Отсутствовала строгая техническая документация, поэтому невозможно было осуществить четкую направленность в отработке. Даже проследить техническую логику тех или иных решений иногда бывало затруднительно.
Коллектив СКБ-1, руководство предприятия прилагали огромные усилия к тому, чтобы улучшить ход дела. Но продвигалось оно очень медленно. Только в декабре 1963 года, с очень большим опозданием, был завершен эскизный проект, частично подтвержденный натурными пусками. В .марте 1964 года эскизный проект был утвержден. Коллективу СКБ-1 это стоило громаднейшего напряжения; не было практически ни одного отдела, где сотрудники не работали допоздна.
Однако начало натурных испытаний вскоре после принятия эскизного проекта снова выявило низкий уровень подготовки работы: эксперименты были нерезультативны, изделия тонули.
В июле 1964 года приказом министра был назначен новый главный конструктор темы «Кондор» А. И. Зарубин. До этого он работал на большом предприятии, которое занималось сложнейшими комплексными разработками. Опыт этого предприятия был использован новым главным конструктором в работе.
Причиной нерезультативности пусков снаряда явилась низкая надежность работы электрической схемы и бортовой автоматики из-за слабой автономной отработки узлов и агрегатов. Этого можно было избежать, если бы предварительно производилась комплексная отработка схемы на стенде. Но этого не делалось.
Первой мерой, которая была предпринята для ликвидации ненормального положения, было создание нового отдела с контрольно-испытательной станцией (КИС). (В это время было произведено некоторое сокращение тематики по разработке боевых частей, что позволило выделить помещение для нового отдела). Начальником отдела был назначен молодой инженер Е. И. Солодовников.
Оборудование и ввод в строй КИС было осуществлено в чрезвычайно короткие сроки, под личным контролем начальника предприятия и главного инженера.
Благодаря самой напряженной работе коллектива этого отдела и производства № 1 было полностью переподготовлено и отработано 10 изделий, которые по мере готовности поставлялись па натурные испытания.
Параллельно с этим организовывались другие новые отделы и лаборатории, тщательнейшим образом готовилась программа испытаний, регистрирующая аппаратура и т.д. В 1965 году «Кондор» успешно проходит летно-конструкторские испытания. (Работа над «Пургой» в декабре 1964 года была прекращена в связи с общностью задач, решаемых обоими образцами.) В начале 1966 года начался последний, заключительный этап отработки снаряда: совместные испытания.
В 1969 году авиационная противолодочная ракета АПР-1 была принята на вооружение. Таким образом, несмотря ни на что, коллектив ГСКБ-47, сложившийся, как разработчик авиабомб и мин - «старой» сравнительно с «Кондором» техники -этот коллектив оказался способен подчинить себе технику «новую».
взял с руссармз
Отредактировано tramp (2011-10-11 20:31:36)
)
