Ополченцы утверждают, что Москва закрывает границы для добровольцев из России и поставщиков грузов в Донбасс. К сторонникам «русской весны» возникает все больше вопросов со стороны правоохранительных органов. Эксперты считают, что власть намерена и дальше препятствовать частным инициативам в деле помощи ополченцам ДНР и ЛНР.

По словам полевого командира из ДНР Олега Мельникова, изначально, когда украинский кризис только разгорался, людей с оружием не пропускали ни в ту, ни в другую сторону. Но, как он утверждает, граница охранялась плохо, что давало возможность проводить большие колонны с людьми и гуманитарной помощью.

Сейчас же правоохранительные органы взяли ситуацию под контроль: теперь они одинаково задерживают нарушителей границы и ополченцев. По словам Мельникова, все перешедшие границу в неофициальных местах считаются нарушителями.

«На официальных КПП дела не лучше: оформить гуманитарный груз практически невозможно. Для провоза 100 бушлатов наш человек пересекал границу туда-обратно порядка 100 раз. Российские пограничники серьезно изменили отношение к добровольцам и активистам», — говорит Мельников.

Ранее замминистра обороны самопровозглашенной Донецкой Народной Республики по разведке, генерал ДНР Сергей Петровский, по прозвищу Хмурый или Плохой Солдат, подтвердил, что последние недели наблюдается резкий спад числа добровольцев и поставок зимней формы из России.

Ополченец и координатор негуманитарной помощи Александр Жучковский также говорит «Газете.Ru», что проблемы на границе с переправкой добровольцев и грузов за последние недели участились и проводить неофициальные поставки становится все сложнее.

«Да, по инициативе бьют, дыры на границе закрылись: например, мы неделю не могли переправить бронированные машины без документов. Пока сложно сказать, что это — «перегибы на местах» или начало системной политики подавления общественных инициатив по поддержке Новороссии», — говорит ополченец.

«Пока думаю, что все-таки первое, хотя нельзя исключать, что силовики получили отмашку на преследование неугодных государству лиц, развивавших неудобную для него самостоятельную активность в деле поддержки Донбасса. Как вариант, силовики отрабатывают разнообразные доносы об «экстремизме» со стороны наших либеральных недругов: подобных доносов было за эти месяцы очень много. Лично у меня и моих людей пока проблемы не возникали, хотя некоторые сигналы уже были», — рассказывает Жучковский.

Мельников связывает проблемы на границе с тем, что Москве сейчас не до частной инициативы в конфликтном регионе, поскольку ей выгоднее стабилизировать ситуацию и сохранить газовый рынок.

Мельников оценивает количество людей в ополчении примерно в 30–35 тыс. человек: «Полных данных нет — сложно подсчитать». Из них 10–15% — добровольцы из России, 20% — из остальных регионов Украины, утверждает ополченец.

Сейчас ситуация в Донбассе нестабильная, идут активные боевые действия в Донецком аэропорту, Дебальцево и Авдеевке. Большинство полевых командиров пророссийских сепаратистов настаивают на продолжении боевых действий, поскольку опасаются, что вышеперечисленные населенные пункты станут плацдармом для возможной контратаки украинских войск.

Однако захват этих населенных пунктов грозит срывом газовых переговоров и усилением санкций в отношении России. Кроме того, боевые действия могут помешать провести выборы в ноябре на пост глав республик и в их парламенты.

«России и Европе нужен мир, а на Украине уничтожено 65% техники (цифры озвучил Петр Порошенко). Это не означает, что оставшаяся техника из расконсервированных запасов на ходу. Из пяти захваченных танков мы собираем три. Техника старая, никто не готовился к войне. Война возможна, но не сейчас, а только через какой-то период времени. Это как конфликт Грузии с Южной Осетией: он может длиться десятилетиями», — считает Мельников.

В последнее время у многих сторонников «русской весны» начались неприятности и в России.

В конце сентября Алексей Живов, организатор митинга «Третья битва за Донбасс» (акция объединила сторонников ввода войск в Донбасс), рассказывал о больших проблемах с согласованием митинга в Москве. При этом «Акцию скорби» на Поклонной горе, организацию которой критики связывали с российскими властями, провести все же позволили, хотя и пообещали штраф за превышение численности ее участников.

Проблемы появились и у активных агитаторов «русской весны». Так, в отношении сайта «Спутник и погром» ФСБ ведет доследственную проверку на предмет экстремизма, сообщил 2 октября главред ресурса Егор Просвирнин.

Он не исключил возбуждения «в связи с деятельностью сайта» дела по части 2 статьи 280 УК (публичные призывы к экстремизму с использованием СМИ), предусматривающей до пяти лет колонии. Позже выяснилось, что заявление написал правозащитник Владимир Юсупов, подозревающий СИП в военной помощи самопровозглашенным республикам.

Юсупов просил проверить Просвирнина на предмет «приобретения оружия, спецсредств и др., как имеющих признаки преступления, предусмотренного ст.222 УК РФ». Видимо, заявление было связано с тем, что «Спутник» активно призывал подписчиков помочь Александру Жучковскому, координирующему поставки «негуманитарной помощи». Юсупов также потребовал от правоохранительных органов изучить «все обстоятельства переправки указанного оружия и спецсредств на территорию иностранного государства с пересечением границы России» и проверить «все обстоятельства данной сделки, как имеющей вероятность последующего совершения теракта на территории России».

«Спутник и Погром» работает с 28 апреля 2012 года и едва ли не с первого дня работы «самые разнообразные граждане, от коммунистов и либералов до депутатов Госдумы» грозятся написать на СИП заявление за тот или иной текст, — рассказал «Газете.Ru» Егор Просвирнин. — Полагаю, что таких заявлений было уже множество, но власти не обращали на них внимания (несмотря на то что мы, например, активно поддерживали мэрскую кампанию Навального). Тот факт, что экстремизм на «Спутнике» разглядели именно сейчас, одновременно с закрытием «военторга», задержкой грузов для Новороссии на границе, преследованием сторонников ДНР и ЛНР, вызовом в ЦПЭ вернувшихся в Россию добровольцев и т.п., позволяет мне предположить, что дело именно в попытках разрушить негосударственную инфраструктуру, поддерживающую Новороссию».

«Последние полгода мы занимаем достаточно лояльную властям позицию, практически не поднимаем нацвопрос, и я не вижу никаких, кроме помощи Новороссии, поводов для нашего закрытия. Внезапно обращение к текстам годовой и более давности можно трактовать лишь одним способом», — сказал Просвирнин.

Замдиректора «Центра политических технологий» Алексей Макаркин полагает, что российская власть не приветствует частную инициативу, поскольку и добровольцы в Донбассе из России, и оставшиеся в Москве агитаторы недостаточно лояльны и являются в лучшем случае временными союзниками.

«Российские националисты не признают восток Украины — для них это Новороссия. Договоренности в Минске и соглашения с Петром Порошенко они считают предательством и рассматривают Новороссию как прообраз будущей России. С Новороссии начнется настоящее возрождение России», – объясняет их логику Макаркин.

Указанные группы сторонников, по мнению эксперта, видят Россию не просто крупным мировым игроком, а страной с другим государственным устройством: коммунисты мечтают о возрождении СССР, имперцы – о воскрешении Российской империи, националисты видят в Новороссии прообраз государства всех русских под одной крышей. Российская же власть, по словам политолога, более прагматична и видит в этих идеях угрозу собственному существованию. К тому же многие сторонники восстания в Донбассе относятся к российской власти скептично и хотели бы ее смены, говорит Макаркин.

Получается следующая картина: властям не нравятся, что они агитируют в Москве, а активисты обижаются, что власти не разрешает митинговать им, но разрешают либералам.

«Но либералов можно ослабить — назвать их по телевизору национал-предателями, с помощью тех же националистов, закрутить гайки... А активисты «Новороссии» хоть и не в мейнстриме, потому что только меньшинство хочет открытой войны, но бороться с ними сложнее: они же «за наших». Когда речь идет о соотечественниках и Новороссии, объяснять, что они плохие, сложнее: их нельзя назвать американскими агентами. Поэтому у них и возникают такие неприятности», — рассуждает эксперт.

В свою очередь, директор Центра политической конъюнктуры Алексей Чеснаков считает, что гуманитарная помощь Донбассу приходит в прежнем объеме. А жалобы некоторых полевых командиров связаны прежде всего с тем, что помощь мимо них идет напрямую населению.

«А сколько организаторы предыдущих митингов «Битва за Донбасс» собрали «конвоев» с гуманитарной помощью? У определенной части экзальтированной националистической публики существует неприкрытое желание использовать события в Донбассе для собственного пиара. Пока их деятельность не вылилась в конкретные формы помощи жителям Новороссии. Наиболее серьезная помощь идет без всяких митингов: те же «лимоновцы» без демонстраций и митингов едут воевать как ополченцы», — заключает политолог.

Профессор МГИМО Валерий Соловей считает вышеперечисленные проблемы сторонников пророссийских сепаратистов звеньями одной цепи. По его словам, это наказание наиболее активных пропагандистов и предостережение тем, кто будет недоволен «сливом Новороссии». Скорее всего, дойдет и до преследования националистических волонтеров, которых обвинят в «незаконном пересечении границы», «хранении оружия взрывчатых веществ» и прочем, уверен он.