«Чтобы выбрать новый путь в разработке системы, мы должны были хотя бы в общих чертах знать, чем сильно оружие нашего конкурента. Сделать это не составляло труда, поскольку образец Никитина-Соколова прошел войсковые испытания. Их единый пулемет по принципу действия автоматики принадлежал к системам с отводом пороховых газов через поперечное отверстие в стенке ствола, как это было у станкового пулемета СГ-43. Затвор запирался поворотом его с помощью паза на затворной раме. Ленточное питание пулемета они осуществляли из металлической коробки на 100 и 200 патронов. Интересным был подающий механизм — в виде рычага с подающими пальцами, работающего от скоса затворной рамы. Конструкторы применили оригинальную отсечку газа, обеспечивающую равномерное воздействие на раму на большом пути ее перемещения. Достоинств у образца Никитина-Соколова было немало. Но имели место и недостатки, выявленные в ходе испытаний. Одна „особенность“ пулемета отмечалась представителями главного заказчика как недопустимая при эксплуатации в боевых условиях. Стоило после стрельбы намочить пулемет в воде, как после этого первые два-три выстрела шли только одиночным огнем. Стреляющему после каждого одиночного выстрела приходилось перезаряжать оружие, то есть вручную ставить его на боевой взвод не менее двух-трех раз. Разработчики оружия не придавали большого значения подобной задержке. Представители ГАУ настаивали на ее устранении как можно быстрее. Вот тогда-то в Главном артиллерийском управлении и приняли решение подключить к разработке новой системы наше конструкторское бюро».

Позже Никитин в составе отдельной группы ЦКБ-14 (так стало называться ПКБ после выделения его из состава Тульского оружейного завода) участвует в работе известного конструктора авиационного вооружения М. Е. Березина над 12,7-мм универсальным пулеметом УБ. Годы работы в ЦКБ-14 дали Григорию Ивановичу большой практический опыт проектирования и создали объективные предпосылки для самостоятельной конструкторской деятельности.

Однако дальнейшие перспективы тульского единого пулемета оказались не столь радужны. Параллельным войсковым испытаниям опытных образцов Никитина-Соколова и Калашникова предстояло окончательно решить судьбу единого пулемета. Они состоялись в конце 1960 года в Прибалтийском и Среднеазиатском военных округах и на офицерских курсах «Выстрел». Обе системы показали хорошие результаты и были практически равноценны.

Михаил Тимофеевич Калашников оставил очень подробные воспоминания об этих последних испытаниях: «Представитель из соперничающего с нами КБ начал заметно нервничать. Замочку в арычной воде повторили. И вновь чихание образцов у них и нормальная автоматическая стрельба у нас.

По условиям испытаний стрельба из пулеметов велась так: сначала следовали в 3—4 выстрела короткие очереди, потом несколько длинных — 10—12 выстрелов. И вот во время одной из длинных очередей у наших конкурентов произошла задержка — перехлест ленты. Потом еще такая же задержка. Правда, вскоре они прекратились, стрельба пошла нормально.

И вдруг через какое-то время на экстренное заседание собралась комиссия, проводившая испытания. Оказалось, представители конкурирующего с нами КБ пошли на хитрость: чтобы избежать перехлеста ленты, они предупредили всех, кто стрелял, — длинные очереди давать не более 10 выстрелов. Этот маневр заметил офицер, член комиссии, и привел все в соответствие с условиями испытаний. И тогда сразу у нескольких пулеметов случились задержки, связанные с перехлестом ленты.

Сам факт попытки представителей КБ облегчить установленные правила получил очень суровую оценку. А тут еще другое произошло. Из-за сильной отдачи одному из солдат ушибло скулу. Выяснилось, что отсечка газа, обеспечивавшая улучшенное воздействие на раму на большом пути ее перемещения, при стрельбе, если солдат не зафиксировал оружие в определенном положении, имела и отрицательный фактор. Отдача на затвор шла с весьма большим давлением и передавалась на приклад, который бил в скулу. Если в спокойной обстановке стреляющий мог прижать приклад как ему удобнее и обуздать отдачу, то в бою выбирать такое положение будет некогда и неизбежно может последовать травма лица».

На одну чашу весов были положены удачная конструкция простого и технологичного в производстве пулемета Никитина-Соколова, пусть и имевшего мелкие, не до конца исправленные недостатки, а на другую — конструкция Калашникова, уже зарекомендовавшая себя высокой надежностью в аналогичных образцах ручных пулеметов и автоматов, что должно было гарантировать высокие боевые и эксплуатационные качества. Поэтому ГАУ отдало предпочтение единому пулемету Калашникова, как более простому в обслуживании, а также более надежному в эксплуатации, особенно при преодолении водных преград и во время дождя. В 1961 году 7,62-мм единый пулемет Калашникова был принят на вооружение. В дальнейшем этот пулемет был поставлен на серийное производство вместо пулемета Никитина-Соколова.

Автоматика пулемёта Никитина работала на принципе отвода части пороховых газов с последующей их отсечкой и стравливанием через шариковый клапан. Такая конструкция обеспечивала плавную работу автоматики, заданную кучность стрельбы и требуемый ресурс деталей. Особенно сложной была задача обеспечения прямой подачи в ствол винтовочного патрона с фланцевой гильзой (с закраиной), для чего использовалась специальная лента с полузамкнутым звеном. Ствольная коробка фрезерованная по типу пулемётов Дегтярёва. До весны 1959 г. пулемёт Никитина лидировал и на полигонах и на предварительных войсковых испытаниях, уверенно опережая и опытных и штатных (СГМ, РП-46) собратьев, не оставаясь, однако, без недостатков.