Это, должно быть, один из самых опасных книжных клубов в мире. Прежде чем 17-летняя Марийка (не ее настоящее имя) и ее друзья смогут почувствовать себя в безопасности, чтобы говорить о поэзии и прозе, они должны сначала убедиться, что все окна закрыты, и проверить, нет ли кого-то под дверями квартиры.

Доносчики часто сообщают о тех, кто изучает украинский язык на оккупированных территориях, в российскую тайную полицию. Украинские учебники были признаны "экстремистскими" — их хранение может повлечь за собой наказание в виде пяти лет лишения свободы.

Родители, которые разрешают своим детям изучать украинскую учебную программу онлайн, могут лишиться родительских прав. Подростков, которые говорят на украинском языке в школе, известны случаи, когда их забирали в лес для "допроса".

Именно поэтому книжный клуб никогда не собирается более чем с тремя людьми — дополнительные участники увеличивают риск быть обнаруженными.

Помимо опасности, есть еще одна проблема: поиск самих книг. В городе, где живет Марийка, оккупанты удалили и уничтожили украинские книги из нескольких библиотек — почти 200 000 произведений политики, истории и литературы потеряны только в одном городе.

Поэтому Марийка и ее друзья вынуждены использовать онлайн-версии, тщательно очищая свою историю поиска после этого. Власти любят изымать телефоны и компьютеры для проверки на наличие "экстремистского" контента.

Среди стихов и пьес, которые любит читать книжный клуб Марийки, есть произведения Леси Украинки, украинской феминистки XIX века и сторонницы независимости страны под властью Российской империи.

В 1888 году Украинка также создала книжный клуб в Киеве времен царской России, когда публикация, исполнение и преподавание на украинском языке были запрещены. В свою очередь, произведения Украинки исследуют борьбу Украины за независимость от Москвы в XVII веке.

В драматической поэме "Боярыня" героиня упрекает украинского дворянина, попавшего под культурное влияние Москвы, и хвалит унизительный мир с царем, который "успокоил" Украину: "Это мир", — спрашивает она, — "или разрушение?"

Вопрос не мог быть более уместным на неделе, когда президент США говорил с Владимиром Путиным, чтобы обсудить "мир" на Украине, который многие опасаются, будет разрушительным для Киева. История книжного клуба Марийки — это взгляд на более широкую причину, почему стратегия переговоров, которую принимает Дональд Трамп, рискует упустить суть вторжения России.

Слушая Трампа, можно подумать, что для мира нам нужно всего лишь перерисовать некоторые границы на карте Евразии; разделить некоторые "активы"; дать Путину гарантии о том, что Украина не вступит в НАТО. Трамп якобы играет с идеей признания Крыма частью России уже сейчас.

Но эта идея, что Путин будет удовлетворен некоторым торгом за территорию, неправильно понимает цели России, которые заключаются в уничтожении права Украины на независимое существование, политически и культурно. Это многовековая цель, простирающаяся от царей до советских лидеров и сегодняшнего Кремля.

На протяжении веков тактика России адаптировалась. Во времена Российской империи Украина была завоевана, и ее язык и литература подавлялись. В другие времена Кремль использовал массовый голод и массовые убийства интеллектуалов, как во время Голодомора, украинского голода 1930-х годов, когда около 4 миллионов человек были убиты политикой Сталина.

В последние годы Советского Союза подход был более тонким: некоторые украинские школы и небольшое количество публикаций были разрешены, но если вы хотели процветать, вы должны были говорить по-русски. Украинские поэты и активисты, которые требовали больше национальных прав, были отправлены в последние трудовые лагеря еще в середине 1980-х годов.

С 2004 года Россия использует стратегическую коррупцию, информационные войны и прямое вторжение для восстановления контроля. Этот последний раунд переговоров с Трампом — это еще одна возможность достичь этой более широкой цели. Непосредственная тактика — разделить Европу и США, затем попытаться дестабилизировать Украину политически, продолжая продвигаться военным путем.

Из всех требований, которые Путин предъявляет Трампу, два являются наиболее токсичными: ограничение украинской армии и официальное признание страной территорий, захваченных Россией. Первое означает, что оставшаяся часть суверенной Украины будет рисковать вторжением в любой момент и перестанет быть независимой в любом значимом смысле. Второе означало бы отказ от украинцев на оккупированных землях и нормализацию огромного эксперимента России в колониальной социальной инженерии, чтобы насильственно изменить природу украинского общества.

Чтобы понять, почему украинцы так беспокоятся о американском подходе к миру, посмотрите на то, что происходит на оккупированных территориях. На основе исследований проекта "The Reckoning Project" и других правозащитных групп, документирующих преступления России, мы можем увидеть последовательную стратегию.

Как это делалось на протяжении веков среди своих колоний, Кремль меняет население на местах, депортируя местных жителей и импортируя новых, не связанных с Украиной. С 2014 года более 50 000 украинцев были вынуждены покинуть Крым, и около 700 000 российских граждан были привезены, многие из них с военным и службой безопасности.

Незаконные аресты, пытки, убийства и исчезновения стали обычным явлением. Amnesty International зафиксировала 700 случаев на вновь оккупированных территориях с 2022 года — но это, вероятно, лишь часть истинного числа.

Более 19 000 детей были насильственно вывезены в Россию для их индоктринации и разрыва их связи с Украиной. Эта принудительная депортация привела к тому, что Путин был обвинен Международным уголовным судом в Гааге.

Правительство США тревожно прекратило финансирование замечательной группы исследователей в Yale Humanitarian Research Lab, которые используют спутниковые снимки и другие открытые инструменты для отслеживания похищенных детей. И затем есть 1,5 миллиона детей, которые все еще находятся на оккупированных территориях, но которых заставляют отказаться от своего украинского наследия, посещать военные молодежные группы и в конечном итоге быть призванными в российскую армию для убийства других украинцев.

"Они не учат нас знаниям в школе", — сказала Марийка, — "но ненавидеть других украинцев. Они сняли все украинские символы и повесили портреты Путина повсюду. История вся о 'великой России' и о том, как она всегда подвергалась нападениям других".

Учебная программа определяет Украину как младшую "братскую нацию" в более широкой общероссийской идентичности, объединенной величием русского языка, научными и культурными достижениями, и "священным долгом" России защищать себя от врагов.

Учебники истории постоянно называют Россию "нами" — как в "наша русская история", "наша матушка Россия". Когда упоминаются украинские достижения, они представлены только в контексте более крупных русских или советских, таких как участие во Второй мировой войне или научные инновации времен холодной войны. Колонии описываются как "вступившие" или "присоединившиеся" к России на протяжении веков.

Репрессии Сталина, в ходе которых было убито около 20 миллионов советских граждан, занимают полторы страницы в учебнике. Они описаны как "суровые меры", но с едва упоминаемыми ужасами.

Насильственные голодоморы 1920-х и 1930-х годов упоминаются вскользь как часть более широкой кампании против крестьян по всему СССР. Согласно этим школьным учебникам, не было конкретной антиукраинской кампании. Между тем распад СССР представлен как трагедия, расколовшая прекрасное целое, которое необходимо восстановить.

Новая университетская программа России расширяет определение "русской цивилизации". Она утверждает, что у русских есть "цивилизационная ДНК", которая заставляет их уважать стабильность и чувствовать единство с государственными институтами. Быть частью русского мира — значит быть "научно" лояльным Кремлю.

К чему бы ни привели переговоры на прошлой неделе, права украинцев на оккупированных территориях должны быть учтены. Их право на свободу выражения и мысли.

Для справки, Россия является подписантом соглашений, таких как Конвенция ООН о правах ребенка, которая включает право на сохранение культурной, религиозной и политической идентичности. Даже российские военные руководства запрещают принуждать "лиц, принадлежащих к вражеской стороне, участвовать в военных действиях против своей страны".

Часть того, что поддерживает книжный клуб Марийки, — это желание, чтобы люди за пределами оккупированных территорий осознали, что есть те, кто борется за свое право существовать как украинцы. Не все книги, которые читает клуб, явно политические. Иногда они с удовольствием читают книги о нормальной жизни молодых женщин в Украине — о свиданиях и шопинге.

Эти рассказы приобретают большее значение на оккупированных территориях — как способ оставаться на связи с повседневной жизнью в остальной части страны. Романы всегда помогали чувствовать себя частью сообщества, нации.

Но все же невозможно избежать слишком актуальных идей в произведениях Украинки. Одной из ее главных тем было размышление о связи между личной свободой — свободой воображения и определения своей жизни — и политической свободой нации. "Кто освобождает себя, тот будет свободен", — писала она.

Книжный клуб Марийки делает эти слова реальностью каждый день.

(Отчет для этой истории был основан на исследованиях, собранных проектом "The Reckoning Project").