Рассказ нашего разведчика. Воюет с прошлой весны.
«У противника система управления устроена следующим образом. На передовой офицерского состава нет вообще. Ротный опорный пункт, где сидят хоть какие-то офицеры, находится минимум в 10 км от ЛБС. Там бункеры, экраны, на них выведена картинка с коптеров. Большинство коптеров, которые у них стоят на вооружении, они используют не для полётов над нами, а для полётов «над собой». Передовая группа отправляется занимать опорник — офицеры, сидящие в таком штабе, постоянно контролируют с воздуха, точно ли дошли, точно ли заняли и точно ли не покинули. Оставить позицию без приказа в ВСУ — очень плохой сценарий, лучше сразу застрелиться. Поэтому они сидят до талого на своих опорниках, даже под обстрелами, и несут потери.
У нас всей этой цифровой благодати нет. Дроны мы над собой вообще не используем — собьют или задавят РЭБом свои же, и даже не поймёшь, кто именно, а согласовывать полёты со всеми соседями — почти нереально. Только над противником. Поэтому когда группа выходит на опорник, дошла ли, там ли, не ушла ли — Бог его знает. Связь когда есть, когда нет — что называется «по погоде». Поэтому, когда начинается обстрел, наши с такой позиции довольно быстро сваливают — их-то за это никто пытать-расстреливать не будет. Выходят в зону устойчивой связи, сообщают командирам — те завешивают дрон над оставленной позицией, дожидаются, пока туда зайдут укровские штурмы — и лупят туда артиллерией и фпв. Это называется у нас «гибкая оборона».
Учебник менеджмента, глава «о пользе и вреде контроля».
Для любителей БПЛА в каждом отделении
О чем я неоднократно говорил и то что идет централизация дронов и их взаимодействие с средствами ПВО РЭБ и артиллерией (а "личные" дроны быстро сбиваються) и то что 70 % выполняемых вообще не связанны с ударными действиями непосредственно дронами ну и то что полеты вглубь территории противника это редкость. Основной позиционный район дронов на переднем крае это +- 500 метров и по ширине 1,5 км-2 км.
Сюда же можно добавить.
Что известно о применении FPV-дронов на правом и левом берегах Днепра: разбор Военной хроники
Обязательная оговорка: в последнее время сообщения о резком росте случаев применения дронов-камикадзе со стороны ВСУ появлялись регулярно. Информация подавалась абсолютно бездоказательно и не содержала фактов, на которые можно было бы опереться при анализе. Например, не приводились ни абсолютные цифры, ни какие-либо другие подтверждения того, что количество FPV-дронов ВСУ превышает количество применяемых БПЛА со стороны ВС РФ в районе проводимой десантной операции в Крынках. Разумеется, это не означает, что FPV-дроны не применяются на этом направлении вообще.
Почему так происходит и насколько эффективны FPV на данном направлении?
Пожалуй, основная причина использования FPV — это сокращение возможностей ствольной и ракетной артиллерии. Для частей ВСУ, действующих в районе Крынок, FPV-дроны являются чуть ли не единственной «длинной рукой». Однако у них есть свои ограничения. Например, применение их с левого берега повышает риск для подготовленных операторов, которые воспроизводятся не быстро и не в тех объёмах, которые необходимы ВСУ.
В свою очередь, применение их с правого берега увеличивает дистанцию до ЛБС и, соответственно, снижает дальность полёта и массу полезной нагрузки. Кроме того, из-за реки сложнее организовать непрерывное или хотя бы регулярное дежурство, из-за чего ценность каждого вылета падает в разы.
В зону действия БПЛА-камикадзе действительно попадают некоторые населённые пункты на левом берегу. Однако долетают они туда уже практически на пределе дальности полёта (как по заряду АКБ, так и по устойчивости сигнала), что сказывается на управляемости и даёт очень узкое «окно» для применения беспилотника. Проще говоря, не нашёл цель сразу — на поиски запасной времени уже не будет.
Кроме того, в этом вопросе всё зависит от целого набора факторов — от погоды и выучки оператора до работы систем РЭБ.
Как и на заре появления FPV-дронов, в силу своих ТТХ никакой коммерческий БПЛА не способен заменить полноценную артиллерию. С учётом того что плацдарм уже пару месяцев стоит на месте, а правый берег постепенно превращается в кладбище артсистем ВСУ, успехов украинские войска не достигают ни с полноценной артиллерией, ни с эрзац-артиллерией в форме дронов. Само собой, это не значит, что опасности эти БПЛА не представляют. Такие дроны угрожают гражданскому и военному транспорту, объектам связи и любому военному имуществу, однако об оказании существенного влияния на продвижение ВСУ речь тоже не идёт.
Сколько дронов может применяться на этом направлении?
Относительно заявлений про «рои» и «сотни и тысячи» дронов, которые тиражируются едва ли не с первых дней появления ВСУ на левом берегу Днепра, нужно учитывать следующее. Каждому дрону нужен один оператор. Одновременное применение хотя бы сотни потребует выхода на позиции минимум СОТНИ операторов и сопровождения. Плюс операторы дронов-разведчиков и БПЛА-ретрансляторов.
Другой аргумент в пользу ограниченного применения дронов ВСУ с правого на левый берег Днепра — снабжение. С помощью беспилотных плотов, катеров и даже летающих дронов можно было бы наладить доставку множества полезных грузов на левобережный плацдарм. Однако этого не произошло. Реализовать этот сценарий, скорее всего, мешают действия ВС РФ, но не исключено и более простое объяснение: у ВСУ недостаточно подготовленных операторов для таких операций.
Примечательно, что в этих же условиях российские БПЛА ZALA, «Орлан» и «Ланцет» вполне неплохо освоились над правобережьем и не испытывают затруднений в применении.
С их помощью регулярно обнаруживаются и поражаются цели, и если даже какая-то часть БПЛА сбивается, то перевес в количестве/качестве явно на стороне ВС РФ. Иначе говоря, ВС РФ видят и поражают на правом берегу в разы больше целей, чем ВСУ — на левом.
"Военная хроника"
И еще специально для Шестопера
Пожалуй, основная причина использования FPV — это сокращение возможностей ствольной и ракетной артиллерии.
Как и на заре появления FPV-дронов, в силу своих ТТХ никакой коммерческий БПЛА не способен заменить полноценную артиллерию.
