Накануне президент Владимир Путин провёл пресс-конференцию и неожиданно для многих использовал термин "украинские партнёры" в отношении тех, кого еще недавно называл "наркоманами и нацистами, засевшими в Киеве и взявшими в заложники украинский народ".
Речь шла о пресловутой зерновой сделке, участие в которой мы приостановили, но, видимо, дальше придется снова как-то договариваться, потому что та же Турция намекает, что и дальше будет вывозить зерно.
И мы видим, как стремления договориться часто довлеют над поставленными формальными целями, как бизнес-элиты всё ещё не порвали с Западом, и именно торгующие между собой капиталисты были в выигрыше от всех Минских соглашений, тех соглашений, которые не привели к реальному миру. Так что же — в очередной раз Россия пойдёт на "договорняк"? Своим мнением об этом с Накануне.RU поделился экономист, публицист и общественный деятель Андрей Песоцкий.
— Является ли сменой риторики применение вместо жёстких высказываний примирительное "украинские партнёры"? Кому предназначены эти высказывания внутри страны — общественности или бизнес-элитам?
— Всем аудиториям сразу. Но, на самом деле, Путин играет на разных настроениях. То он бывает максимально воинственен, то, наоборот, очень миролюбивым, мы постоянно видим эти "качели". И риторика меняется от максимально милитаристичной до примиренческой. Угадывать истинные намерения по таким сигналам я бы не стал, мне кажется, это просто текущая новостная повестка. Допустим, вчера он сказал что-то более успокаивающее для тех, кто боится войны, а завтра, например, может сказать что-то максимально агрессивное и опять люди вздрогнут.
Заметно, что российская власть ищет пути для примирения с Украиной — это видимо, будет вариант, с точки зрения нашей власти, когда войска остановятся на тех границах, на которых они находятся сейчас, то есть Россия, очевидно, хочет закрепить по крайней мере, если не на юридическом уровне, то фактически приобретения в виде Херсонской, Запорожской, ДНР и ЛНР, и, естественно, Крыма. И по большому счёту, действительно, если в начале спецоперации речь шла о демилитаризации и денацификации Украины, то сейчас мы видим, что уже Владимир Владимирович говорит о том, что нужно защитить Донбасс.
— Российские власти стремятся к переговорам, та же зерновая сделка была не в нашу пользу и она продолжается, судя по заявлению Путина, сейчас будет лишь "приостановка". А что же с изначальными целями — "денацификация", "демилитаризация"?
— Для нашей власти уважение Запада всегда было в приоритете по сравнению с уважением со стороны патриотов внутри страны, поэтому власть больше заботится о том, чтобы каким-то образом найти подходы для восстановления отношений с Западом в той или иной мере, чем подходы для того, чтобы завоевать симпатии патриотов.
Поэтому, да, действительно, власти готовы активно пойти на уступки раз за разом, это мы видим и по обмену пленными, и по зерновой сделке, которую действительно мы не прекращаем, а приостанавливаем, и ждём, чтобы партнёры с нами договорились, и в принципе будут новые и новые уступки. Однако наши "партнёры" эти уступки не оценят, и на попытке уступок будут лишь новые удары, диверсии, теракты, какие-то вероломные военные действия, поэтому СВО будет продолжаться.
— Можно ли предположить, что возможен новый "договорняк" по типу Минских соглашений, учитывая сколько сломано взаимоотношений с Западом, насколько пострадала экономика?
— Новый договорняк, действительно, возможен. Но, как всегда, наши уважаемые "партнёры" сделают всё, чтобы сорвать попытки мирного урегулирования, поэтому я думаю, что пока Украине не будет нанесено чувствительное поражение, боевые действия будут продолжаться. "Договорняк", скорее всего, станет ощутимой реальностью после того, как Украине будет нанесено какое-то чувствительное поражение, которое будет ощутимо всеми жителями Украины, потому что пока ещё такое поражение им не нанесено и они готовы пока что вновь и вновь слать людей на бойню, не считаться с жертвами лишь бы только как-то попытаться нанести нам урон.
Но что касается последствий такого некоего нового Минска, Минска-3, условно говоря, то это, конечно, лишь заморозка конфликта, поскольку пока Украина существует с нынешним режимом и в нынешних границах, что немаловажно, она будет по-прежнему "антироссией", и она будет угрожать нашей стране. Полностью бросить ситуацию на текущих позициях невозможно.
— Видно стремление России договориться со всеми — и с международными организациями, и с Западом, и с Украиной, так и со своей общественностью российской. А можно ли угодить всем сразу?
— Всем сразу не угодить. Но внешняя аудитория для Кремля всегда была важнее внутренней, поэтому считается, что важнее делать какие-то уступки, или убеждать в намерениях в уступках в отношениях к Западу, а в России как-то стерпится-слюбится, и народ так или иначе удовлетворится некой картинкой, которую ему покажут по первому или второму каналу.
— За предыдущими договорённостями стояло очень много интересов капитала, как мы впоследствии увидели. Но изменились ли позиции российских бизнес-элит после начала СВО и каково их положение?
— Экономические элиты сейчас делятся на две категории. Первая часть — это те, кто хочет показать максимальную лояльность власти порвать с Западом, потому что они надеются на то, что в трудную минуту их поддержат из бюджета, такие, как Дерипаска. Они порвали уже с Западом, и они демонстрируют максимальную лояльность России для того, чтобы в случае сложности с активами им государство помогло.
А вторая часть элиты пытается вилять, находить какие-то компромиссные варианты. Например, Абрамович, он пытается играть на разную аудиторию: и на Запад, и на российскую аудиторию, пытается быть неким посредником, и в принципе конечно, у нас бизнес глобализированный, и в период глобализации, который имеется на всей планете, бизнес стремится быть глобальным.
Основная модель развития капитализма и крупного бизнеса — это, конечно, максимальная глобализация. Поэтому крупные бизнесмены пытаются найти какие-то варианты для дружбы с мировым сообществом. Однако, эта модель будет сломана, возврата к прошлому уже не будет, и действительно, крупному бизнесу придётся смириться с моделью многополярного мира. Однако не все это поняли, и многие всё равно пытаются цепляться за тот мир, который был до 24 февраля этого года.
— А если говорить про общественность, к которой, в частности, тоже направлены высказывания Путина, то как-то изменилось настроение общественности с начала СВО?
— Настроение, конечно, изменилось. И частичная мобилизация болезненно была воспринята обществом. Будем говорить прямо. И когда встал вопрос о судьбе своих мужей, детей и отцов, то, скажем так, патриотизма у людей немножко поуменьшилось, и некий ура-патриотизм, такой шапкозакидательский, который был у многих в первые недели спецоперации, подутих.
Однако, несмотря на это, всё равно сторонников СВО намного больше, чем ярых противников, и всё равно, несмотря на некий спад ура-патриотизма, некая лояльность к власти сохраняется. Хотя, конечно, не очень хорошо проведённая мобилизация и плохое снабжение мобилизованных, бардак в военкоматах сильно подорвали доверие к власти, и некий ропот недовольства сейчас достаточно силён. И какие-то воинственные призывы "дойти до Львова или дальше" совсем иначе воспринимаются, когда мы понимаем, что до Львова будут идти не абстрактные ополченцы ДНР, а наши отцы, братья, наши близкие.
Потенциально, да, такое настроение, конечно, опасно политически, потому что ситуация настолько нестандартная, она настолько вышла за рамки привычного, что куда качнётся маятник — непонятно. И в случае, если Россия будет проигрывать на полях сражений, то конечно, будет что-то напоминающее революционную ситуацию, аналогия с Первой мировой возможны. Это не значит, что будет обязательно выход в форме февраля 1917 года, но тем не менее, такой сценарий нельзя отрицать. И если Россия не будет справляться с теми огромными задачами, которые она себе поставила, то действительно, возможен некий либеральный реванш, и попытки вернуть в 90е, откатиться от патриотизма в сторону глобализации.
— Может, именно поэтому используют риторику "партнёры"?
— Может быть. Но я пока считаю, что это просто какие-то сиюминутные фразы, здесь нет какого-то умысла, и риторика, мне кажется, может меняться ото дня ко дню, и пока что в целом уровень прочности системы достаточно велик, и мне кажется, всерьёз правящие круги не опасаются каких-то народных протестов и негодования, хотя, конечно, такой вариант, уверен, они прокручивают в голове и не рассматривают как полностью невозможный.
https://www.nakanune.ru/articles/119785/
