1970 год
19 февраля генерал Николай Каманин, сделал запись в своём дневнике, целиком посвятив её Валентине Терешковой – первой женщине-космонавту: «Сегодня мне звонили из административного отдела ЦК, а несколько позже позвонил секретарь ЦК Б. Н. Пономарёв. Оба звонка связаны с общественной деятельностью Валентины Терешковой, а конкретнее — с жалобой Терешковой на то, что ЦПК плохо обеспечивает её автомашиной для поездок в Москву. Пономарёв прочитал мне мораль на тему о значении Международного женского симпозиума, проходящего в эти дни в Москве, о большой и ответственной работе, проводимой Терешковой, и о необходимости создать все условия для её общественной деятельности. Я сказал Пономарёву, что командование ВВС делает всё, чтобы помочь Терешковой в её очень трудной работе, но у нас ограниченные возможности и было бы хорошо, если бы ЦК выделил ей специальную легковую машину и двух шофёров. На вопрос Пономарёва: «А кто может это решить?» — я ответил, что это можно сделать решением правительства или приказом маршала Гречко.
Для служебных поездок космонавтов у нас имеются только три легковых автомобиля, причем с моего разрешения почти половина их пробега используется Терешковой. Другие космонавты справедливо ворчат по этому поводу — положение явно ненормальное, и его надо исправлять. Я предлагал Вале написать письмо в ЦК с просьбой обеспечить её транспортом, такое письмо она не написала, а решила пожаловаться на руководство ЦПК. Я приказал генералу Кузнецову впредь до особого распоряжения выделять автомашину Терешковой, но это может продолжаться месяц-другой, а дальше надо решать этот вопрос более основательно.
Терешкова капризна, обидчива, а иногда и груба. В семье она захватила безраздельную власть, а нередко пытается навязывать свои мнения и руководству Центра. Я уже не раз предупреждал её от вмешательства в дела Центра, и сейчас она несколько приутихла. Надо признать, что Терешкова очень энергична и властна. Она с головой погрузилась в работу Комитета советских женщин и значительно подняла авторитет и работоспособность этой организации. Её частые поездки за границу проходят с большой пользой для развития женского революционного движения. Одним словом, Терешкова нашла себя на посту председателя Комитета, и я был прав, когда предлагал ей идти учиться не в академию имени Жуковского, а в Академию общественных наук, чтобы готовить себя на роль вожака советских женщин.
Сейчас Терешкова настолько увлечена общественно-политической деятельностью и тратит на неё так много сил, что врачи начинают беспокоиться о её здоровье. Я уговорил Валю работать в Комитете только четыре дня в неделю, а остальные два — заниматься в Центре по космической программе. Подобное распределение нагрузки и занятия спортом под постоянным наблюдением врачей помогут сохранить ей здоровье и работоспособность. Валя ещё мечтает о парашютных прыжках, о полётах на самолетах и космических кораблях. Она настойчиво напоминает мне при каждой нашей встрече об этих своих стремлениях, но я-то хорошо знаю, что для неё всё это уже позади. А в целом я доволен Терешковой: она сделала всё, чего я мог от неё ожидать, когда готовил её в космический полет…».

«Как получил трёхкомнатную квартиру, когда был зампредом, так и жил в ней с женой до самой смерти. Детей у них не было, и жили они очень скромно. Ему, как бывшему премьеру, оставили дачу, охрану, назначили персональную пенсию. Никаких сбережений у Тихонова не оказалось. Когда он работал в правительстве, все свои деньги они с женой тратили на покупку автобусов, которые дарили пионерлагерям и школам. После ликвидации СССР персональную пенсию отменили, и Николай Александрович получал обычную пенсию по старости. И ребята из охраны скидывались, чтобы купить ему фрукты»[2] — Михаил Смиртюков, 2000 г.

В последние годы жил уединённо, с воспоминаниями и интервью не выступал. Незадолго до смерти написал письмо на имя Ельцина: «Прошу похоронить меня за государственный счёт, поскольку у меня нет финансовых накоплений»[