Почему в РФ не принимают закон о лоббизме и что с другими антикоррупционными инициативами.

Президент Владимир Путин регулярно призывает к борьбе с коррупцией. Но за время его руководства позиция РФ в индексе восприятия коррупции международной организации Transparency International существенно ухудшилась. Эксперты признают, что по некоторым вопросам — вроде декларирования доходов и привлечения к ответственности за конфликт интересов — ситуация меняется в лучшую сторону. Но во многих других аспектах антикоррупционные инициативы переживают мощный откат или просто зависают на стадии обсуждения на десятилетия. Почему так происходит и какие инструменты действительно эффективны в борьбе с коррупцией — попытались разобраться Znak.com и «Трансперенси Интернешнл — Россия».

Одним из методов борьбы с коррупцией Владимир Путин называл деофшоризацию экономики. «Компаниям, зарегистрированным в иностранных юрисдикциях, нельзя будет пользоваться мерами государственной поддержки, включая кредиты ВЭБа и госгарантии. Им также должен быть закрыт доступ к исполнению государственных контрактов и контрактов структур с госучастием. Хочешь пользоваться льготами, господдержкой и получать прибыль, работая в России — регистрируйся в российской юрисдикции», — обещал глава государства во время послания Федеральному собранию в конце 2013 года.

Но заставить российских бизнесменов избавиться от офшоров не удалось. Спустя семь лет в пандемию коронавируса правительство РФ составило список системообразующих организаций, которым была обещана финансовая поддержка до 1 трлн рублей. Среди них, согласно исследованию Znak.com и волонтерского проекта RAVEN, оказались компании, связанные с офшорами.

Кроме того, в апреле 2020 года в рекордный сроки — всего за 12 дней — были внесены в Госдуму, одобрены и подписаны Путиным поправки в Бюджетный кодекс РФ, предполагающие смягчение запрета на выдачу госгарантий компаниям, зарегистрированным в офшорах. Раньше получать государственные и муниципальные гарантии могли только офшорные компании-экспортеры промышленной продукции, а теперь такое разрешение получили и компании, экспортирующие другие товары и услуги.

Отсутствие системной борьбы с коррупцией влияет на положение России в международных рейтингах. С момента первого избрания Путина президентом в 2000 году Россия опустилась рейтинге Transparency International по индексу восприятия коррупции с 82-го на 137-е место по итогам 2019 года. Эту строчку рейтинга Россия поделила, например, с Ливаном, Мавританией, Кенией и Доминиканой.

Повлиять на положение России в рейтинге могло бы, например, выполнение рекомендаций Группы государств Совета Европы против коррупции (ГРЕКО), к которой РФ присоединилась в 2007 году.

Согласно отчетам ГРЕКО, Россия выполняет рекомендации частично, а в отдельных случаях речь идет лишь об имитации антикоррупционной деятельности.

Например, в соответствии с предложениями ГРЕКО в Госдуму были внесены законопроекты о криминализации подкупа судей и уголовной ответственности за злоупотребление влиянием. Но после того как международная организация позитивно оценила этот шаг, законопроекты были отозваны.

«Российские власти научились хорошо мимикрировать. Для глобальных институтов вроде ГРЕКО или ФАТФ (Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег) во многом важно принятие закона, и Россия хорошо об этом отчитывается. Но мы видим, что содержательно это часто плохо работает», — обращает внимание замгендиректора «Трансперенси Интернешнл — Россия» Илья Шуманов.

Сейчас в России действует федеральный закон о противодействии коррупции, раз в два года принимаются национальные планы для борьбы с ней. За последние 20 лет в законодательстве появилось понятие конфликта интересов и ответственности за него, госслужащих и депутатов обязали отчитываться о доходах, а на сайте госзакупок стали публиковать большое количество данных о госконтрактах.

Некоторые из инструментов неплохо работают, хотя на их внедрение в жизнь уходит много времени. «Концепция конфликта интересов раскачивалась 10 лет.

Когда я приходил читать лекции для министров одного из регионов, при вопросе, что такое конфликт интересов, 10 лет назад министры отвечали мне, что это когда они конфликтуют между собой, например за получение бюджета.
Сейчас, конечно, все в курсе этого понятия», — говорит Шуманов.

В России существует реестр уволенных за утрату доверия лиц, которые не урегулировали конфликт интересов, не задекларировали доходы или нарушили запреты и ограничения.

Другие инструменты существуют лишь формально — госслужащим запрещено принимать и оставлять себе подарки дороже 3 тыс. рублей, но прозрачной системы контроля и учета нет. Кроме того, некоторые антикоррупционные инициативы обсуждаются не первое десятилетие, и, хотя в других странах подобные инструменты работают, в России они до сих пор не приняты.

Закон о лоббизме в России (рынок оценивается в 363,4 млн долларов) обсуждается уже 28 лет, но безрезультатно.

«Пытались делать рамочные законопроекты, но как только речь идет о конкретных формулировках, заходят в тупик. Всего не предусмотреть. И это огромное поле для махинаций и коррупции», — считает депутат Госдумы от КПРФ Николай Езерский, который входит в комитет нижней палаты парламента по безопасности и противодействию коррупции.

Первый внесенный в Госдуму законопроект о лоббизме 1997 года во многом опирался на аналогичный американский закон. Депутаты «Родины» предложили ограничить иностранный лоббизм, обязать лоббистов проходить процедуру регистрации. Кроме того, они составили список видов лоббистской деятельности. Во время обсуждений законопроект признали слишком «рамочным» — в нем, например, не были четко прописаны полномочия лоббистов и ограничения их деятельности. Проект отозвали в 2004 году.

То же самое произошло и со следующим проектом, который в 2003 году подготовили представители «Союза правых сил» Борис Надеждин, Борис Немцов и Ирина Хакамада, а затем — в 2005 году — сами же и отозвали. Они предлагали предусмотреть возможность создания лоббистских организаций, установить порядок отчетности деятельности лоббистов.

В отличие от предыдущего законопроекта инициаторы нового не затрагивали напрямую вопрос гражданства лоббистов и предлагали предусмотреть упрощенную процедуру их регистрации. Ни к каким конкретным решениям дискуссия не привела.

По словам Бориса Надеждина, основная проблема с этим законопроектом и многими другими антикоррупционными инициативами — отсутствие политической воли, в результате чего «правящая партия» «Единая Россия» раз за разом блокирует неугодные власти проекты.

«Лояльность бюрократии при Путине, увы, в значительной степени держится на коррупции. Все прекрасно знают, что за огромные деньги продаются и покупаются большие должности. И человек попадает в систему, где не воровать невозможно», — рассуждает Надеждин.

Он напоминает о недавнем выступлении лидера ЛДПР Владимира Жириновского в Госдуме, который заявил, что от него потребовали «занести чемодан в администрацию президента», чтобы не арестовали экс-губернатора Хабаровского края от ЛДПР Сергея Фургала. Якобы Жириновский не стал этого делать, и Фургала взяли под стражу.

Большого внимания общества это заявление, впрочем, не привлекло, никаких подтверждений словам Жириновского не нашлось, а Надеждин считает, что такая политика стала привычным делом. По его мнению, изменения возможны только при кардинальных реформах политической системы в целом, в том числе для этого нужна сменяемость власти.

Частично с ним согласен депутат Езерский, который называет обсуждение законопроекта о лоббизме «преждевременным» — после 2005 года представители власти дважды возвращались к обсуждению законопроектов, но также без каких-либо решений.

«Ну примем мы закон о лоббизме, а у нас в думе моногорода будет засилье представителей крупного предприятия. Что они лоббируют? Конечно, интересы своего предприятия. Это уже не лоббизм, а коррупция», — говорит парламентарий.

На федеральных выборах, по его мнению, происходит то же самое: «идет не столько борьба идей, сколько финансовых групп». Прежде чем заниматься регулированием лоббизма, надо как минимум обеспечить плюрализм мнений во власти, считает он.

Есть и другие примеры, когда антикоррупционные инициативы блокируются из-за отсутствия политической воли. В 2006 году Россия ратифицировала Конвенцию ООН против коррупции, но два ее положения — о защите прав заявителей (статья 33) и об уголовной ответственности за незаконное обогащение чиновников (статья 20) не имплементированы до сих пор.

Минтруд РФ дважды инициировал разработку законопроекта о защите прав заявителей о коррупции, и в конце 2017 года Госдума наконец приняла его в первом чтении. Но затем — до лета 2019 года — проект завис, а после был отклонен в связи «с утратой актуальности» по инициативе комитета по безопасности и противодействию коррупции.

«Во всем мире защита заявителей о коррупции — это механизм самоочищения системы, который стимулирует повышенную готовность государственных и гражданских служащих сообщать о фактах коррупции. Это побуждает людей вести честный образ жизни, формирует нулевую толерантность к коррупционным практикам», — объясняет замгендиректора «ТИ — Р» Илья Шуманов.
В России пока эта норма не работает. «Когда ты сталкиваешься с убийством — ты сообщаешь о преступлении, а если ты сталкиваешься с коррупцией — почему-то нет, как будто от коррупционных практик ты не должен быть защищен. Для меня это не до конца понятно», — говорит Шуманов.

Хотя есть президентский указ, согласно которому госслужащие, рассказавшие о коррупции, должны быть защищены, в большинстве случаев чиновники не в курсе своих возможностей — механизм не разъяснен. «Мы направляли несколько запросов в Генпрокуратуру, они сообщали, что не ведут статистики, какое количество прокуроров встало на защиту заявителей о коррупции в органах местного самоуправления и в органах госвласти», — рассказывает замгендиректора «ТИ — Р».

Ратификацию статьи 20 об уголовной ответственности за незаконное обогащение чиновников бурно обсуждали. В 2010 и 2011 годах законопроекты депутатов Госдумы от КПРФ на эту тему были отклонены. В 2014 году команда оппозиционера Алексея Навального доказала востребованность этой инициативы — всего за 76 дней было собрано более 100 тыс. подписей граждан РФ за ратификацию.

Но позиция властей осталась непреклонной. В антикоррупционном комитете Госдумы и в Минюсте говорили, что Конвенция ООН была ратифицирована без оговорок и, кроме того, в российском законодательстве уже есть механизмы контроля за декларациями чиновников о доходах. Дополнительно в комитете уточняли, что уголовная ответственность за незаконное обогащение может быть введена только при отсутствии противоречий Конституции, в частности норме о презумпции невиновности. Скорее всего, будет отклонен и очередной законопроект на эту тему, внесенный в 2019 году и находящийся сейчас на рассмотрении Госдумы — в заключении профильного комитета приводятся те же самые аргументы.

Также Россия не ратифицировала Конвенцию Совета Европы о гражданско-правовой ответственности за коррупцию, хотя входит в этот совет. Большая часть конвенции посвящена возмещению вреда от коррупции. В Госдуме поднимался этот вопрос еще в 2006 году, затем конвенцию упоминали в нацпланах по противодействию коррупции. В частности, власти говорили о разработке плана по изменению российского законодательства для ратификации международного документа. До сих пор план нигде не опубликован, а в действующем нацплане вообще нет упоминания конвенции.

Впрочем, недавнее исследование центра «Трансперенси Интернешнл — Р» показало, что для ратификации Конвенции в России не существует никаких юридических препятствий, а само государство уже сейчас возмещает ущерб от коррупции.

«Я представляю глобально развивающуюся антикоррупционную систему как поезд. Страны, которые в него запрыгнули и едут, обмениваются информацией, используют ноу-хау, новые наработки. Развивается глобальное сотрудничество между странами, правоохранительными органами и гражданскими организациями. Те, кто не принимает и не присоединяется к международным институтам, к глобальным антикоррупционным конвенциям, они отстают от этого поезда, обкрадывая себя, понижая эффективность общественных институтов», — считает Шуманов.

При этом в некоторых случаях даже действующие антикоррупционные нормы переживают откат. Например, изменения произошли и в формате работы антикоррупционных советов при органах власти. В 2000-х Совет при президенте по противодействию коррупции подразумевал паритет участия администрации президента, Федерального собрания, правительства и судебной власти.

А с появлением профильного управления в АП в 2013 году противодействие коррупции (как минимум с точки зрения формальных институтов) замыкается на политической воле главы государства и его администрации.

В академической литературе отмечается, что встроенность антикоррупционного агентства в президентскую власть существенно ограничивает потенциальную эффективность противодействия grand corruption, отмечают в «ТИ — Р».

Кроме того, отчетность оборонных предприятий, которые попали под «антироссийские санкции» с 2014 года, стала гораздо менее прозрачной. Теперь компании могут не раскрывать информацию о крупных сделках, если они связаны с оборонзаказом или с контрагентом, попавшим под санкции. Кроме того, разрешается не публиковать ежеквартальную и консолидированную отчетность, если информация в ней может привести к наложению санкций.

Муниципальным депутатам тем временем смягчили ответственность за недостоверную или неполную информацию в декларациях о доходах.

Если раньше за такие нарушения депутату грозила отставка, то теперь он может быть освобожден от должности в думе без лишения мандата или вообще — лишь получить предупреждение. Для сельских депутатов упростили саму процедуру декларирования: теперь им не нужно отчитываться о доходах, если за год состав их имущества никак не изменился.

Депутат Езерский считает смягчение ответственности логичным шагом. «Мы все декларируем доходы по правилам. И очень часто, когда надо убрать какого-то человека из оппозиции, у него просто находят нарушения», — считает депутат Госдумы Николай Езерский. Например, по его словам, если депутат не указал в качестве съемной квартиру родственников, где он живет, это может быть признано нарушением. Чаще всего таким делам дают ход, когда речь идет о неугодных власти людях, уверен он, но конкретные примеры не приводит.

По мнению Езерского, Россия в плане развития антикоррупционных инициатив «продвинулась вперед по многим позициям», но «нам надо наладить механизм исполнения законодательства». Депутат признается, что у него «иногда возникает ощущение», что антикоррупционное законодательство начинает работать, только когда есть политическая воля.

«Не хотелось бы говорить о том же ФБК (Фонд борьбы с коррупцией. — Znak.com), но вещи, которые проходят в интернете (расследования Навального. — Znak.com), являются доступными для большинства населения, это обсуждается, муссируется. Мы не даем этому никакую оценку — ни через суд, никак. Если неправда — накажите [авторов расследований], правда — посадите в тюрьму [героев].

Мы этого не делаем, и у народа возникает представление, и не беспочвенно, что антикоррупционные меры не действуют», — рассуждает парламентарий.

Езерский критикует чиновников за уловки, которые они используют, чтобы спрятать имущество. «Оформляют фиктивные разводы, почему-то 18-летние дети становятся богаче родителей в десятки раз. Откуда у них это появилось? Это уже не декларируется, это уже никого не волнует, не касается. Это напрягает. Но наш комитет напряженно работает. Мы каждую неделю рассматриваем несколько инициатив, каждую неделю что-то шлифуем», — говорит депутат. Впрочем, о конкретных планах по разработке новых антикоррупционных инициатив он говорить не стал.

Разные уровни коррупции требуют разных подходов в борьбе с ними, отмечает сооснователь и директор OCCRP (Organized Crime and Corruption Reporting Project) Пол Раду. По его словам, в небольших европейских странах работают образовательные программы: людям рассказывают, что коррупция есть на местном уровне, что полицейские берут взятки, призывают не давать их. «Звучит отлично! Люди начинают обращать внимание на проблемы, к которым приводит коррупция в их странах, меняют свое поведение», — говорит эксперт.

Но в случае с коррупцией международного уровня и в таких крупных государствах как Россия, по его мнению, нужен другой подход. OCCRP занимается журналистскими расследованиями, которые помогают бороться с этой проблемой.

По словам Пола Раду, используя новые технологии и вовлекая в расследования как можно больше людей, можно сделать борьбу с транснациональной коррупцией более эффективной.

«Я уверен, что каждый может этим заниматься, используя специальные инструменты расследователей. Это уже делают многие общественные организации, например Transparency International, Global Witness, Greenpeace», — говорит он. По мнению Пола Раду, такие инструменты должны быть доступны каждому, кто ими интересуется, а о негативных последствиях коррупции стоит знать даже школьникам.

Впрочем, расследования не отменяют развития институтов для противодействия коррупции, считает замгендиректора «Трансперенси Интернешнл — Россия» Илья Шуманов. «Если говорить о содержательном аспекте, есть точка зрения, что не может быть в стране реальной борьбы с коррупцией, когда на политических активистов или лидеров антикоррупционных организаций пытаются давить или даже физически их устранять. Когда свободные СМИ находятся в угнетенном состоянии, а остальные СМИ косвенно или даже формально контролируются органами госвласти или людьми, связанными с ними. И конечно же, невозможно говорить о нормальном функционировании системы госуправления без какой-либо политической конкуренции, в отсутствие свободных выборов», — говорит Шуманов.

Но даже в сложившихся условиях замдиректора «ТИ — Р» уверен: развивать институты для борьбы с коррупцией, в том числе ратифицируя международные документы и меняя российское законодательство, необходимо. «Даже если пока не все механизмы смогут работать в полную силу, потому что нужна политическая воля или продолжительное время на внедрение в жизнь, в моем понимании, положительного от каждого из них было бы больше, чем отрицательного», — заключил он.

https://www.znak.com/2020-10-15/pochemu … iciativami

Делай раз: (https://t.me/russicatop/15700) «Падение курса рубля к доллару на 20% с начала 2020 года — это «круто» для тех компаний, которые не слишком сильно завязаны на импорт», — Денис Мантуров.

Делай два: (https://t.me/banksta/11495) «Роснефть» утвердила очередную программу биржевых облигаций на 800 млрд рублей.

Делай три: (https://t.me/vchkogpu/11840) количество закупаемых комплектующих указывает, что Госзнак хочет напечатать 5000₽ купюр больше, чем уже есть в обороте. Денежная масса купюр самого большого достоинства может быть увеличена в два раза.

Похоже, в ближайшее время стоит готовиться к полосе серьезной валютной и внутриполитической турбулентности. Умеющих слышать предупредили на очень высоком уровне.

⚡️💵🙅🏻‍♂️Как сообщают источники, Китай в настоящее время старается не заключать новые контракты с Россией из-за ожидаемой Пекином деноминации рубля и его лавинообразной девальвации.

Ослабление российской валюты идет постепенно с марта 2020 года, и за это время составило более 25%,  что все равно не решает проблемы бюджетного дефицита РФ. Падение рубля, очевидно, продолжится и дальше. Внешним шоком может стать победа 3 ноября 2020 на президентских выборах в США Джо Байдена с перспективой новых, крайне болезненных антироссийских санкций.

Деноминация является также достаточно вероятным (https://t.me/vchkogpu/11840) событием. Предполагается, что она может происходить в виде конфискационной денежной реформы с ограничением суммы обмена наличных денег и замораживанием средств физлиц на банковских счетах под видом борьбы с теневыми доходами граждан, объяснить происхождение которых мало кому удастся. Это также могло бы решить проблему выпадающих доходов бюджета в рамках модной в Кремле теории «люди - новая нефть». По бедным слоям населения деноминация бы не ударила, зато согнала бы жирок в пользу государства с так называемого среднего класса.

Дума отложила в долгий ящик закон об наказании чиновников за оскорбление граждан.

Законопроект об ответственности чиновников за оскорбление граждан, разработанный в мае после скандальных случаев хамства со стороны представителей власти, застрял в бюрократической волоките.

Документ, внесенный секретарем генсовета «Единой России» Андреем Турчаком и его заместителем Александром Хинштейном, завис на уровне комитетов Думы и не вошел в программу рассмотрения на осеннюю сессию.

Утвержденный в первом чтении летом, проект не получил одобрения со стороны правительства и профильного думского комитета, а процесс внесения поправок в него застопорился.

«По проекту есть серьезные разногласия, непонятно, как его доработать», - сообщил «Коммерсанту» источник во фракции «Единая Россия».

Документ предлагал расширить понятие оскорбление, уточнив, что оно может выражаться не только в неприличной форме, но и в «иной унизительной форме, оскорбляющей общественную нравственность».

Верхняя планка штрафа для физических лиц поднималась с 3 до 5 тысяч рублей, для должностных лиц - с 30 до 50 тысяч руб., для юридических лиц - со 100 до 200 тысяч рублей.

Кроме того, поправки к статье 5.61 КоАП должны установить специальную ответственность за оскорбления для чиновников и лиц, замещающих государственную или муниципальную должность: для них предусмотрены штраф до 100 тысяч рублей либо дисквалификация на срок до года (при повторном нарушении - до двух лет).

Профильный комитет отметил в своем заключении, что понятия «иных унизительных форм» нет в законодательстве, поэтому необходимо предусмотреть закрытый перечень форм оскорблений.

Правительство в своем отзыве также отметило, что это дополнение избыточное, а отдельная ответственность для чиновников нарушает принцип равенства граждан перед законом по сравнению «с иными должностными лицами, выполняющими публично значимые функции».

В думском комитете по федеративному устройству обращают внимание на то, что к депутатам административный штраф неприменим без соблюдения процедуры снятия неприкосновенности. Нельзя к ним применить и дисквалификацию - возможно только досрочное лишение полномочий, но и для этого надо менять закон об их статусе.

Инициативы об ответственности чиновников чаще всего возникают накануне важных голосований, напоминает политолог Константин Калачев: «До федеральных выборов еще далеко. Лучше эту тему придержать до начала выборной кампании.

Если принять законопроект сейчас, чиновники и лица, занимающие госдолжности, окажутся под ударом, а спасибо никто не скажет».

https://www.finanz.ru/novosti/aktsii/du … 1029692467

МВД предложили слиться. Полицейские не хотят объединяться с приставами и фельдъегерями.

Как стало известно “Ъ”, в МВД России готовится отрицательный отзыв на инициативу Министерства финансов, фактически предложившего масштабную реформу правоохранительных органов. В целях оптимизации расходов Минфин, в частности, рекомендует слить в один орган МВД, ФСИН, службу судебных приставов и фельдъегерскую службу, при этом передав часть функций полиции гражданским ведомствам. Одновременно предлагается сократить численность сотрудников органов внутренних дел, а также увеличить срок выслуги полицейских, переведя одновременно значительную их часть в разряд гражданских служащих. В органах внутренних дел (ОВД) указывают, что предлагаемые меры противоречивы и не приведут к желаемому результату, а опрошенные “Ъ” эксперты предсказывают в случае реализации такой реформы рост коррупции в силовом блоке, длительное снижение качества его работы и массовый отток кадров.

О предложении Министерства финансов оптимизировать расходы на правоохранительный блок стало известно в конце минувшей недели. Тогда в ряд силовых ведомств из Совета безопасности РФ был направлен запрос с просьбой сформулировать свое видение оптимизации расходов с учетом позиции Минфина. Источники “Ъ” подтвердили факт получения такого запроса в МВД и сообщили, что на него уже готовится ответ.

Министерство финансов фактически предлагает провести масштабную реформу силового блока.

В частности, речь идет о сокращении численности органов внутренних дел на 10%, в том числе за счет перевода сотрудников подразделений, не участвующих в правоохранительной деятельности (медицинских, учебных, кадровых, финансовых и т. п.) в разряд гражданских служащих.

Кроме того, предлагается передать некоторые функции полиции — координацию программы переселения соотечественников из-за рубежа, регулирование трудовой миграции, а также контрольно-разрешительное регулирование в сфере легального оборота наркотических средств — соответственно в Минтруд и Минздрав.

Также Минфин предлагает рассмотреть возможность создания единого правоохранительного органа на основе МВД, которому будут переданы функции ФСИН, Государственной фельдъегерской службы (ФГС) и Федеральной службы судебных приставов (ФССП), с одновременным сокращением штатов. При этом Министерство финансов считает необходимым рассмотреть возможность создания единой системы материально-технического (тылового) обеспечения силового блока.

Серьезные изменения Минфин предложил и в «социальной» составляющей деятельности правоохранительных органов.

В частности, речь идет, с учетом повышения пенсионного возраста «на гражданке», об увеличении минимального срока выслуги с 20 до 25 лет (без учета учебы), отмене обязательной индексации «военной» пенсии ежегодно не менее чем на 2% сверх уровня инфляции, а также увеличении срока ношения вещевого имущества и обеспечении его замены денежной компенсацией.

Стоит отметить, что только за последнее десятилетие количество сотрудников органов внутренних дел уменьшалось неоднократно (“Ъ” об этом рассказывал). Текст указа №480, регламентирующего, помимо прочего, штатную численность ОВД, в 2011 году подписал тогдашний президент РФ Дмитрий Медведев, штат ведомства тогда составлял 1,28 млн человек, В мае 2014 года в соответствии с указом уже президента Владимира Путина количество сотрудников МВД сократилось до 1,113 млн 172 человек. Оптимизировал президент количество сотрудников ОВД также в 2016 и 2018 годах. После этого, по данным “Ъ”, аналитики МВД оценивали штатную численность ведомства как «минимально достаточную» для выполнения возложенных на ОВД функций при условии стабильной оперативной обстановки.

Можно добавить, что до конца 1990-х Главное управление исполнения наказаний (ГУИН) входило в систему МВД, исполняло тогда еще милицейское ведомство и многие функции ФССП. Однако передача ГУИН (позже ФСИН) под контроль гражданского ведомства — Минюста являлось одним из условий присоединения России к Европейской конвенции по правам человека. ФССП была создана указом Бориса Ельцина в 1997 году. Что касается ГФС, то в постсоветское время к силовикам она не относилась: в разное время ее контролировали Минсвязи и правительство, самостоятельной стала в 2000 году.

Собеседники “Ъ” в силовых структурах и экспертном сообществе отнеслись к идеям Минфина скептически.

В частности, один из руководителей силового блока отметил, что многие предложения противоречат друг другу: например, Минфин рекомендует МВД одновременно перевести «на гражданку» не выполняющих правоохранительные функции тыловиков, но при этом включить в штат судебных приставов и фельдъегерей, которые также не являются правоохранителями.

Объединение тыловых служб силовых ведомств, как полагает собеседник “Ъ”, приведет к ограничению конкуренции среди поставщиков продукции для силовиков и спровоцирует появление дополнительных коррупционных схем. Излишняя централизация в этой сфере, по его мнению, приведет в итоге не к уменьшению, а к увеличению общих расходов на материально-техническое обеспечение силовиков.

Уменьшить на 10% штатную численность МВД, считает силовик, сейчас можно, только ликвидировав какие-то службы, поскольку от всех «лишних» уже давно избавились. Кроме того, он отметил, что сегодня некомплект личного состава в некоторых профильных или территориальных подразделениях составляет 7–10%, а кое-где этот показатель доходит до 30%.

Повышение пенсионного возраста и лишение других льгот, по оценкам собеседника “Ъ”, приведет к потере еще 150–200 тыс. сотрудников.

Собеседник “Ъ” отметил, что такого рода предложения по оптимизации расходования средств на силовиков поступают во властные структуры регулярно, но в большинстве случаев они отклоняются. Он уверен, что МВД и на этот раз найдет аргументы, которые покажут нецелесообразность подобных нововведений.

«Объединение нескольких структур в один блок может дать отрицательный эффект хотя бы с точки зрения борьбы с коррупцией,— считает председатель профсоюза полиции Михаил Пашкин.— Мы знаем, что немало претензий в этом смысле можно предъявить и сотрудникам органов внутренних дел, и их коллегам из ФСИН. Создание единого силового монстра может резко ухудшить ситуацию. И конечно, сокращать полицейских дальше уже нельзя. Наша организация на Дальнем Востоке сообщает, что там в некоторых районах на одного участкового уполномоченного приходится по четыре-шесть участков. А ведь с него первого спрашивают за любое ЧП на его территории».

«Мне кажется, что Минфин не там ищет возможности сократить бюджетные расходы и не учитывает особенности функционирования органов внутренних дел,— такого мнения придерживается заместитель секретаря Общественной палаты РФ, замглавы общественного совета МВД доктор юридических наук Владислав Гриб.— Как показывает практика, любое слияние силовых структур тормозит их работу, иногда на месяцы, а сопутствующие сокращения штатов ведут к уходу лучших сотрудников. У нас же даже в Москве сейчас не найдешь желающих идти в участковые или патрульно-постовую службу, а ведь это те, кто работает непосредственно с гражданами и защищает их. Рядовых сотрудников ФСИН тоже некомплект. При этом Минфин предлагает лишить сотрудников определенных социальных льгот. А между тем для многих из них возможность получить квартиру или сертификат на жилье, а затем в обозримом будущем выйти на пенсию — серьезные стимулы для добросовестной службы».

https://www.kommersant.ru/doc/4538455

В Тамбове полиция не стала возбуждать уголовное дело против владельца сельской химчистки, который проводил для администрации многомиллионные социологические исследования.
С 2014 по 2019 год администрация Тамбовской области заключила 14 госконтрактов с владельцем химчистки в селе Осино-Лазовка Сергеем Азаренко на сумму 6,3 млн рублей. За эти деньги он проводил для тамбовских властей социологические исследования на тему политической ситуации в области. При этом Азаренко никогда не был профессиональным социологом, а его фирма, с которой заключались контракты, занималась стиркой и химический чисткой текстильных и меховых изделий. Тамбовский политолог Юрий Анциферов обратился по данному поводу в прокуратуру, посчитав, что исследования проводились фиктивно, с целью осваивания средств из областного бюджета, а Азаренко в принципе не имел права ими заниматься, так как не являлся компетентным специалистом в данной области. Азаренко окончил в 2013 году факультет промышленного и гражданского строительства в ТГТУ, после чего резко переквалифицировался в социологи. Отделом экономической безопасности и противодействию коррупции МВД Тамбова была проведена проверка, которая не выявила в действиях Азаренко состава преступления (соответствующий документ имеется в редакции). По данному делу был опрошен начальник управления общественных связей областной администрации Алексей Беляев, который сообщил полиции, что к качеству проводимых Азаренко исследований у властей претензий нет. Кроме того, полицией были обзвонены десять жительниц Тамбовской области, которые подтвердили свое участие в социологических исследованиях в качестве волонтеров. В МВД сообщили, что факт не предоставления документов руководителем социологического исследования не образует состав преступления. В свою очередь уже сам Азаренко написал заявление на Анциферова по статье 306 УК – заведомо ложный донос. Однако и здесь сотрудники не нашли состава преступления. Ранее депутат тамбовской гордумы от КПРФ Артем Александров сообщал, что Азаренко является хорошим знакомым вице-губернатора Тамбовской области Олега Иванова. Еще в бытность студентом Азаренко получал различные гранты, был представителем штаба Тамбовских студенческих стройотрядов и входил в губернаторский резерв.