Русские все время пытались схитрить. Им всегда нужно было выиграть какое-то преимущество – неважно какое. Когда мы прилетели в Россию, у нас конфисковали наши баулы с формой. Нам пришлось два часа ждать в аэропорту, пока проверяли наш багаж. Вот что они там искали?

Мы привезли с собой 350 ящиков пива, 350 ящиков молока, 350 ящиков газировки, кучу коробок со стейками и прочей едой. Когда мы доехали до гостиницы, выяснилось, что у нас отобрали половину всего этого добра. Впрочем, ходили слухи, что большую часть из этого забрали люди из канадского посольства. Но что-то мне в это не верится. Я считаю, что это русские нас обокрали. У них же там не было ничего. Ну а что мы могли с этим поделать? Ничего.

От аэропорта до гостиницы нас везли на двух автобусах. Даже из окна автобуса было видно, что Россия похожа на выжженную землю. Заселили нас в какую-то халупу, а нашим женам было практически нечем заняться, потому что даже на шоппинг сходить просто некуда.

Ни у кого не было еды. Люди часами стояли в очереди в продуктовые магазины. Когда в магазине заканчивалась еда, они просто закрывались, оставляя людей в очереди с пустыми руками (оставим эту и последующие эпичные байки о жизни в СССР без комментариев и на совести Эспозито – прим. ред.). Любой из нас мог затащить девушку в постель за плитку шоколада. Девушки от нас просто не отлипали. И пара ребят воспользовались подвернувшейся возможностью.

В городе было на что посмотреть, но нигде не было ресторанов. Мы все время ели в отеле. Чем нас будут кормить – каждый раз было загадкой. Один раз нам подали ворону. Сказали, что это черный дрозд. Линда была и без того худой, и вес ей никак нельзя было терять, но ела она это с трудом. Еще как-то раз они нам принесли стейк из медвежатины. Он был жестковатый, но неплохой. Мы ели стейки из конины. Тоже неплохие. Довольно тонкие. Девушкам мы не говорили, чем нас кормят.

Господи, какая же у нас паранойя была в России! Дверь номера можно было закрыть изнутри, но забрать с собой ключ, выходя из гостиницы, было нельзя.

В номере же мы боялись разговаривать. Как я уже говорил, нас перед приездом предупредили, что в номерах будут стоять жучки. Когда у нас заканчивалось пиво, мы пили паленую водку. И вот как-то вечером, изрядно напившись водки, мы решили устроить обыск в нашем номере на предмет жучков. Мы искали микрофоны, бормоча «Черт бы вас побрал, е**ные коммуняки». Мы проверили стулья, посмотрели под коврами, но ничего не нашли.

В другом номере кто-то (я так и не узнал кто конкретно, хотя все потом свалили на меня с Уэйном Кэшмэном) нащупал небольшую выпуклость на полу под ковром, оттащил ковер в сторону, и увидел там небольшой металлическую коробку на пяти винтах. Решив, что это прослушивающий аппарат, они отвинтили эту коробку, и обнаружили под ней еще одну коробочку на четырех винтах. Они выкрутили и их, после чего услышали мощный грохот снизу. Посмотрев вниз через дырку, они увидели банкетный зал отеля, на полу которого лежала разбитая вдребезги люстра. Они открутили люстру в банкетном зале!

Всем пришлось скинуться по 3 850 долларов на новую люстру.

Это было общество, которым управляли солдаты. Я как-то прогуливался по большому парку, и услышал свисток. Мужчины в костюмах и женщины в юбках подошли к солдатам, взяли в руки лопаты, и принялись сажать цветы. Через 15 минут снова прозвучал свисток. Они положили лопаты на землю, взяли свои портфели с сумочками и пошли по своим делам.

«Решение проводить в России соревнования противоречит решению МОК, который отстранил всех россиян от Олимпиады в Пхенчхане-2018. Сейчас существуют очень большие сомнения в эффективности работы российских антидопинговых служб. Поэтому Канада отказывается отправлять в Россию своих спортсменов и персонал», — говорится в сообщении.

Андерс Бессеберг не стал препятствовать канадцам в их решении, заявив, что никто не обязан ехать в Россию.

"Британское антидопинговое агентство за 2016 г. выдало российским спортсменам 14 терапевтических разрешений. Я не буду называть другие сборные в мире, которые имеют по 250 терапевтических исключений. Вся сборная больна и имеет справки, принимая запрещенный аппарат, за который российского спортсмена дисквалифицируют", - сказал Мутко во вторник журналистам.

У нас нет культуры терапевтических исключений, потому что мы никогда этим не пользовались. Чтобы стать астматиком, у нас надо действительно быть астматиком. Когда наш спортсмен переезжает за рубеж, он может стать астматиком за неделю. Там это все проще происходит. Мы увидели, что есть терапевтические исключения, но юридических последствий никаких не будет. По сути, для этих спортсменов легализовали запрещенные препараты. С другой стороны, все прекрасно понимают, что это ненормально. В некоторых странах 30-40% спортсменов сидят на этих терапевтических исключениях, причем у них указаны такие заболевания, которых у нас даже в справочнике нет.