Четыре главных отличия между военными операциями в Ираке и Сирии глазами наших военкоров

1. Военное

Первое различие — это противостоящие друг другу силы. В Алеппо с одной стороны — правительственные войска со своими союзниками из России, Ирана и Ливана. С другой — сборная солянка из различных террористических группировок с давно ассимилировавшейся с ними «умеренной оппозицией». В Мосуле противник один — ИГИЛ (террористическая организация запрещена в России). А вот противостоит ему сложнейший по составу «коалиционный винегрет» из десятков стран. Можно не сомневаться, что в случае успеха все лавры славы достанутся Вашингтону, возглавившему поход на вторую столицу «Исламского государства». В случае же непредвиденных неприятностей, вину за неудачи легко размыть между многочисленными участниками штурма.

Отличаются и подходы к достижению цели. Если в Алеппо делается ставка на дотошную и нудную наземную зачистку района за районом, квартала за кварталом, дома за домом, то в Мосуле американцы торопятся, подгоняя союзников на земле коалиционной авиацией. Бывают дни, когда гул самолетов в районе Мосула не смолкает ни на минуту. В воздухе тесно, какой ад творится на земле, можно только угадывать (см. «Медийное» ниже). Только на прошлой неделе просачивались сообщения о двух ударах по мирным домам, в результате которых погибли до восьми иракцев. Но международное сообщество не зацикливается на «сопутствующих потерях».

Качественный перевес, конечно, на стороне американской коалиции. На земле армии Ирака помогают артиллерия Франции, Канады, Турции, США. Подразделения, штурмующие Мосул, обучались американцами, турками и иранцами. С воздуха круглосуточную поддержку осуществляют авиации более 60 стран. Впрочем, несмотря на бравурные заявления, успехи у коалиции довольно скромные. Мы, к примеру, лично убедились, что заявления об освобождении близлежащих к Мосулу районов Гогджали и Карама, мягко говоря, пока не соответствуют действительности. К медийному освещению этой операции действительно есть вопросы.

2. Медийное

Ранним утром, как и было назначено, мы стояли на чекпоинте, выехав за пределы Курдистана. Пресс-офицер иракской армии накануне пообещал свозить журналистов к линии фронта. И количество желающих посмотреть на настоящий штурм Мосула росло каждую минуту, словно репортеры делились почкованием.

В итоге полсотни репортерских джипов плюс с десяток «Хамви» с иракским спецназом двинулись в сторону Мосула. Мы как-то стразу поняли, что на войну так не ездят. И через десять километров, в 15 км от Мосула, стало ясно, что это обычный пиар-выезд. Остановившись в небольшой освобожденной деревушке, мы обнаружили выстроившихся для комментария генералов. Для картинки была остановлена бесконечная колонна беженцев, вырвавшихся из Мосула. Заслушав военачальников, журналисты бросились писать стендапы на фоне «Хаммеров» и расспрашивать беженцев об ужасах «Исламского государства».

Из самого Мосула картинки практически нет. Единственное «информагентство», находящееся внутри, принадлежит ИГИЛу и блокируется практически у всех провайдеров. Для обычного населения Интернет там под запретом, и в соцсетях в режиме онлайн хронологию военной операции изнутри никто не ведет. В отличие от Алеппо, где на той стороне не снимают разве что на утюги да зажигалки. И любую щемящую душу картинку выдают за последствия ударов российской авиации. Мы спрашивали беженцев из Мосула, насколько точно бьет коалиция. Они испуганно смотрели на десятки телекамер и отвечали подчеркнуто дипломатично: «Там ИГИЛ среди нас. Невозможно бить по террористам, не задевая местных жителей». К слову, в Сирии у журналистов со всего мира есть возможность освещать операцию в Алеппо. Но западной аудитории чаще всего показывают репортажи из стана «умеренной оппозиции». Хотя по сути противостоящие Асаду в Алеппо мало чем отличаются от окруженных исламистов в Мосуле.

3. Политическое

Россия в Сирии действует по приглашению законной власти, подчищая за теми, кто пять лет подряд заигрывал с терроризмом, снабжая и спонсируя различные исламские группировки. США в Ираке пытается убрать за собой, чтобы сохранить стремительно убегающее сквозь пальцы влияние в регионе. И резвится в собственном «протекторате» так, как вздумается.

Отчасти, ситуация сегодня напоминает «гонку армий» весной 1945 года. Занятие той или иной географической точки принесет немыслимые политические дивиденды одному из «заклятых союзников». Причем, стороны остались все те же: правопреемница СССР - Россия и США.

Взятие Алеппо поменяет полюса во всей ближневосточной политике. Россия из «присутствующей в регионе» превратится в решающую сторону и, если штурм Мосула провалится, - в доминирующую. Именно к ней потянутся с жалобами и выгодными предложениями обиженные мировым сообществом, которое здесь за последние годы накомбинировало и навертело на три Страшных Суда. Режим Асада будет окончательно легитимизирован, а прозападная Свободная сирийская армия подтвердит свою ничтожность и отсутствие поддержки в народе. На этом ее финансирование и лоббирование Западом прекратится. Запад не любит убыточные проекты. В награду, кроме двух военных баз на Средиземноморье, Россия получит ослепительно белую тогу миротворца, к которой не будет приставать никакая грязь, и можно будет серьезно заняться одним фашистским государством, возникшим недалеко от Белгорода. Кстати, не без участия наших «партнеров» по борьбе с ИГИЛ.

Взятие Мосула тоже даст немало дивидендов участникам коалиции. В первую очередь - госпоже Клинтон. И вообще всей западной ближневосточной политике последних десятилетий и последних двух лет. Конструкт под названием Ирак, любовно собранный Западом, после потери Мосула показал себя полностью недееспособным как государство. Два года иракскую армию накачивали оружием и вооружали, теперь пришло время «отбить» эти вложения. На данный момент нельзя сказать, что штурм Мосула фантастически успешен. Курды, которые по договоренности с Багдадом в самом штурме не участвуют, встали полукольцом под Мосулом, окопались и разглядывают в бинокли дымы от бесконечной авиационной бомбежки. Офицеры-курды так комментируют происходящее: «Похоже, у иракской армии большие проблемы с ДАИШ». И ждут, когда их призовут на помощь, что будет большой «потерей лица» для всей коалиции. Тем более, она страшно спешит к началу голосования в США - техника идет на фронт сплошным потоком. А навстречу ей - многие тысячи беженцев. Когда Запад спешит, он не жалеет никого...

4. Гуманитарная ситуация

Штурмующие Алеппо не скрывают - их основная задача максимально разгрузить зону боевых действий от мирного населения. В этом есть и гуманитарный, и прагматичный расчет. Спасенные беженцы - граждане Сирии, и государство демонстрирует им свое отношение. Без спасения людей не удастся в будущем восстановить сам Алеппо и его промышленный потенциал. А значит, наладить послевоенную экономику Сирии. Отсюда, так нелюбимая караул-патриотами бесконечная возня с установлением и открытием гуманитарных коридоров, переговоры с «умеренными» боевикам ради протаскивания конвоев с помощью, «режимы тишины», которые игнорируют исламисты, и прочее.

Штурм Мосула идет совсем по-другому. Те же курдские политики и политологи не скрывают, что города под названием Мосул после взятия, скорее всего, просто не будет. Мы слышим круглосуточный гул от бомбежки. Мы видели своими глазами и фиксировали на фото и видео, как выглядят уже взятые коалицией населенные пункты на подступах к Мосулу - их просто нет. Дома сожжены, города пусты. Люди разбежались кто куда, в большинстве своем - в Европу. И вряд ли вернутся обратно. Колонны беженцев выбираются из Мосула самостоятельно, гуманитарных коридоров просто нет. И боевые действия ради выхода мирных жителей никто прекращать не собирается.

Многие забывают, что у каждой гуманитарной операции есть две части. Мало вывезти людей из зоны боевых действий. Важно вернуть их обратно и обеспечить существование до полного восстановления инфраструктуры. По оценкам ООН, в Курдистан из Мосула выйдут до 1 миллиона 200 тысяч беженцев. Эрбиль к этому не готов, а западные друзья помогать не спешат.

- Сейчас идут переговоры о строительстве 9 лагерей, в которых смогут разместиться 225 тысяч человек, - говорил нам представитель правящей Демократической партии Курдистана Хемин Хаурами. - Пока построено только три лагеря на 10 тысяч палаток, этого хватит всего на 70 тысяч беженцев. А нужно как минимум в 10 раз больше...