Если в прошлом ноябре Реджеп Эрдоган думал, что сбив российский бомбардировщик СУ-24, он может укоротить ближневосточные амбиции Владимира Путина, то ныне он точно жалеет об этом. Разгневанный Путин пообещал, что Турция пожалеет о своём деянии. Он предупредил, что тяжба с Турцией не ограничится экономическими мерами, добавив: «Мы знаем, что нам нужно делать».

Становится понятным, что российский президент имеет в виду. В начале этого месяца сирийская партия Курдский демократический Союз открыла свое представительство в Москве, первую миссию за рубежом, что мы можем расценить как грозный сигнал Анкаре. Между тем, в самой Сирии партия Курдский демократический Союз, используя российское вооружение и российскую поддержку с воздуха, агрессивно расширяла и ставила под свой контроль территорию вдоль сирийско-турецкой границы. Анкара забила тревогу и имела на это все основания. Несмотря на свое собственное название, партия КДС является дочерней структурой Рабочей Партии Курдистана (РПК), которая последнее время усилила свою повстанческую борьбу на юго-востоке Турции. Там активисты РПК объявили курдское самоуправление, а боевики Рабочей партии Курдистана прячутся в городах, окапываются и атакуют силы безопасности Турции всем чем могут, от снайперской стрельбы и гранатомётов вплоть до самодельных взрывных устройств.

Эрдоган заявил о решимости сокрушить РПК, но никто особо не надеется. Турецкий власти пытались искоренить РПК тридцать лет подряд. Никогда РПК не чувствовала себя столь прочно и уверенно в дипломатическом и военном отношении, как сегодня. Используя ослабление контроля центральной власти в Ираке и Сирии, РПК лет пятнадцать назад разместила свою штаб-квартиру в труднодоступных горах Кванди в Северном Ираке. Совсем недавно КДС организовал по сути автономное управление в Рожаве в Северной Сирии. Вновь заполыхало со всей силой повстанческое движение на юго-востоке Турции.

Пожалуй, наиболее значимым стало то, что в борьбе с ИГ Рабочая партия Курдистана обрела беспрецедентное международное признание.

В свое время, в 1997 году Вашингтон, а вслед за ним и Европейский парламент объявили РПК террористической организацией, а сегодня американский спецназ вооружает и обучает дочернюю организацию РПК в Сирии. Вашингтон оправдывает это сотрудничество тем, что КДС это отдельная от РПК структура и всё идет к тому, что и США и Европа уберут ярлык «террористическая» и с этой организации. Если эти попытки увенчаются успехом, это станет огромным подарком для РПК.

Однако РПК может и не понадобиться содействие или добрая воля Запада, для того, чтобы осуществить свои намерения по созданию независимого Курдистана. Роль РПК в войне с ИГ оживила отношения с Россией, старейшей великой державой, покровительствующей курдам. Сотрудничая с курдами, Москва может вести войну с ИГ, наказать Турцию. переиграть США в Сирии, осложнить американо-турецкие отношения и способствовать ослаблению НАТО.

Россия — великая держава, издавна покровительствующая курдам

Наблюдателям за сегодняшним альянсом между РПК и Россией следует прежде всего понять, что в этом нет ничего нового или необычайного. Российско-курдский альянс был постоянным явлением на Ближнем Востоке на протяжении более двухсот лет, начиная с тех самых времён, когда Екатерина Великая заказала публикацию курдской грамматики в 1787 году. Интерес Екатерины к курдам был не только академическим. Курдские племена, которые Россия официально признала, были важными участниками событий на южных рубежах. Начиная с 1804 года, курды играли важную роль в российских войнах с Каджарской Персией и Оттоманской Портой. На протяжении столетия российская армия всё больше использовал курдские формирования в битвах с персами и турками.

Причины, побуждающие курдов воевать на стороне царской армии, были разные. Но больше всего, они были обусловлены неприятием вмешательства Каджаров и Османов во внутренние дела племен, либо заурядным оппортунизмом. Однако к началу прошлого столетия курды все больше стали видеть в России свою единственную надежду как для спасения от внешнего вмешательства, так и для превращения кочевого и безграмотного населения в современное общество, соответствующее духу двадцатого столетия.

Наиболее известным из курдских пророссийских деятелей был Абдуррезак Бедирхан (Abdürrezzak Bedirhan), сын эмира последнего курдского эмирата Джизре в восточной Турции. Лишенный имущества и владений, он попадает на османскую дипломатическую службу, и начиная с 90-годов XIX столетия служит в турецком посольстве в Санкт-Петербурге.

Годы службы сделали его убежденным русофилом, и в 1910 году Бедирхан переходит на российскую сторону и с помощью российских денег, оружия и разведки организует восстание курдских племенных вождей против османского правления.

Его усилия не ограничивались только организацией восстаний. Санкт-Петербург превратился в мировой центр курдских исследований. Вместе с учеными Российской академии наук и министерством иностранных дел России, Бедирхан открыл в 1914 году русскую школу для курдов и намеревался открыть еще несколько с тем, чтобы юные курды выбирались из нищеты и невежества, получили в дальнейшем европейское образование и сформировали курдскую национальную элиту. Однако, начавшаяся Первая мировая война помешала этим планам.

Абдурреззак Бедирхан был далеко не одинок. В последние годы перед Первой мировой войной различные курдские вожди в сотрудничестве с Россией постоянно организовывали восстания против османского правления на востоке Анатолии.

Глубина российского влияния проявилась особенно в восстании в Битлисе (апрель 1914 года). Курды заняли город, но преждевременно. В это время Бедирхан как раз вел переговоры в далеком Санкт-Петербурге. Восстание было подавлено, его участники пересекли российскую границу, а четверо руководителей борьбы до начала войны скрывались в российском консульстве.

Советский Союз и курды: Красный Курдистан, Мехабадская Республика и Рабочая партия Курдистана

Конец Российской империи в 1917 году вовсе не означал конца российских амбиций по отношению к курдам. В 1923 году советские власти создали так называемый «Красный Курдистан» — номинально автономную курдскую провинцию в зоне армяно-азербайджанской границы. Это было первое этническое курдское государственное образование.

Наряду с организацией выпуска газет на языке курманджи и созданием курдских школ, в задачу автономии входило распространение идей социалистической революции среди курдов Ближнего Востока. Однако решив, что экспорт революции может повлечь за собой импорт контрреволюции в Советский Союз, Иосиф Сталин в 1930 году ликвидировал «Красный Курдистан».

При этом советский лидер отнюдь не зарекся от использования курдов в качестве инструмента геополитики. Разделив вместе с Уинстоном Черчиллем в 1941 году Иран на зоны влияния, он предусмотрел создание региональной курдской администрации с центром в городе Мехабад (северный Иран).

В декабре 1945 года мехабадская администрация провозгласила себя суверенной курдской республикой, и когда год спустя Сталин, согласно формальным договоренностям, был вынужден вывести войска из Ирана, он оставил после себя здесь государство, нашпигованное советскими военными советниками, но внешне облеченное в одежды курдского национального самоопределения.

Мехабадская Республика просуществовала всего год. Она пала в декабре 1946 года после того, как новый президент США Гарри Трумэн предостерёг своего советского коллегу от возможной интервенции, когда шах послал иранскую армию на разгром курдской республики.

Однако СССР продолжал интересоваться курдами. Иракско-курдский лидер Мустафа Барзани (Mustafa Barzani), командующий армией Мехабадской Республики (и отец нынешнего президента Курдистана Масуда Барзани) получил в 1947 году убежище в СССР вместе с еще двумя тысячами своих вооруженных сторонников. Барзани оставался в стране Советов более десяти лет, после чего вернулся в Ирак.

Тогдашний председатель КГБ СССР Александр Шелепин активно выступал за использование Барзани и других курдских лидеров для «активизации движения курдского населения Ирана, Ирака и Турции за создание независимого курдского государства».

Политическое предпочтение главы самой влиятельной советской спецслужбы не было чем-то случайным. Такие знаковые фигуры внешней разведки СССР, как Павел Судоплатов и позднее едва не ставший президентом России Евгений Примаков также отмечают причастность к «курдскому вопросу» в своих мемуарах.

Начиная с 1952 года, Турция стала опорным пунктом южного фланга блока НАТО, что сделало ее одним из приоритетных направлений внешней деятельности Москвы. Оттуда подпитывался курдский сепаратизм, рассматривавшийся как средство ослабления Турции.

Помимо прочего, СССР начал радиовещание на курдском языке с территории Армении, совместно с болгарской разведкой вооружал курдских повстанцев внутри Турции, а также вербовал студентов-курдов из Турции и других стран, обучавшихся в Советском Союзе, делая из них своих агентов влияния.
Наиболее значительная угроза территориальной целостности Турции появилась с созданием Рабочей партии Курдистана (РПК). Молодой турецко-курдский политик Абдулла Оджалан (Abdullah Öcalan) создал ее в 1978 году — во времена расцвета поддержки Советским Союзом освободительных движений во всем мире.

И хотя РПК не была в полной мере создана СССР, идеологически партия принадлежала к «советскому» лагерю. Она использовала марксизм-ленинизм, а сам Оджалан считал РПК авангардом курдской социалистической революции. РПК стала получать советскую помощь и в 1984 году начала вооруженную борьбу против Турции, за создание курдского государства.

Сирия во главе с президентом Хафезом Асадом (Hafez al-Assad), бывшая также просоветским государством, стала также одной из главных опор для РПК, обеспечивая базу для ее военных формирований, а также логистическую и военную поддержку операций РПК в Турции.

В те годы бойцы РПК проходили подготовку вместе с немецкой «Фракцией Красной Армии», японской «Красной Армией» и другими террористическими организациями, поддерживаемыми СССР, внутри Ливана и за его пределами.

Постсоветская Россия и курды

Характерно, что развал в 1991 году Советского Союза отнюдь не прервал контактов Москвы и РПК. Напротив, в 90-е в российской столице действовало представительство РПК, а в Ярославле работал «культурно-образовательный лагерь», где работала телестудия, готовившая программы для курдского спутникового телевидения RojTV.

Когда Абдулла Оджалан был вынужден покинуть Сирию, он остановился в Москве, где заручился поддержкой влиятельных парламентариев. Но российская поддержка оказалась небезграничной: CША и Турция активно разыскивали Оджалана, пребывание такой персоны было трудно скрыть, поэтому Москва отправила его восвояси.

Причины, по которым постсоветская Россия продолжила сотрудничество с курдами, двоякие. Россия сотрудничает с курдами более двух столетий, у этих отношений есть историческая память и наработанная инфраструктура. Поддерживать все это означает достаточно легкий способ обеспечения влияния России на Ближнем Востоке. Более того, «курдская карта» является для России довольно эффективным способом противостояния турецкой поддержке чеченских и других боевиков на Кавказе.

Хотя «курдская» и «чеченская» проблемы симметричны по формальным признакам, их влияние несоразмерно. Турция меньше России по размерам, и доля курдов в населении страны в 12-18 раз больше, чем доля чеченцев в населении России.

Курдский сепаратизм несет в себе смертельную угрозу турецкому государству, в отличие от чеченского сепаратизма в отношении России. Контраст между сегодняшней Чечней, и пусть пока виртуальной гражданской войной в Турции, наглядно это иллюстрирует.

Курдская карта России: предупреждение Соединённым Штатам

Сегодня Россия вновь энергично поддерживает курдское национальное движение. Учитывая ее продолжительный опыт отношений с курдами, совсем не удивительно то, что Путин активно сотрудничает с курдами ради достижения целей российской внешней политики.

Точно также и нынешний глава КДС Салех Муслим (Salih Muslim) идет по стопам Абдуррезака Бедрихана, Мустафы Барзани и Абдуллы Оджалана, рассматривая Россию как партнера в достижении курдами самоопределения.

Курды хорошо помнят длительную историю сотрудничества с Россией. Этой стране сегодня есть, что предложить курдам. Она не только источник поставок оружия и разведданных, но, в отличие от США, показала себя в военном отношении ключевым игроком в нынешней ситуации в Сирии.

Кроме того, Россия — государство с богатым дипломатическим опытом и постоянный член Совета Безопасности ООН — может предложить курдам поддержку на различных уровнях.

И главный плюс перед американцами в том, что российские отношения с курдами не сковываются необходимостью поддерживать хорошие отношения с Турцией, что обязательно для США, как члена НАТО.

Это отнюдь не означает, что Россия будет обязательно стимулировать процесс формирования курдской государственности. У каждой из сторон российско-курдских отношений есть своя политическая корысть.

Приоритетом для Москвы является спасение и сохранение режима Башара Асада, и хотя последний ныне и готов признать широкую автономию курдов, он пока еще не дал сигнал о том, что приемлет отделение Рожавы от Сирии и перекройку границ своей страны.

Еще один фактор, тормозящий однозначную поддержку пути к суверенитету Курдистана: Иран и его противостояние этому процессу. Тегеран является значимым партнером Москвы и Дамаска. Именно благодаря Ирану, оказавшему военную поддержку режиму Асада, российские операции в Сирии имели успех.
С другой стороны, Иран может столкнуться в своих пределах с курдским восстанием под руководством ирано-курдской Партии свободной жизни (PJAK) — идейно близкой РПК и признающая Абдуллу Оджалана как лидера. Она имеет вооруженное крыло, и потому у Асада нет желания увидеть в реальности независимый Курдистан.

До начала гражданской войны в Сирии отношения между Турцией и Ираном были очень дружественными, причем, в значительной мере, это была дружба против РПК и PJAK.

Еще мы имеем доказанную более чем 30-летним сопротивлением способность РПК не только отражать попытки Турции и иных сил, но и демонстрировать возможности влиятельного политического игрока, гарантирующего, что курдский вопрос останется важным для политической повестки дня в регионе.

Станет или нет усиление РПК позитивным фактором для курдов — это пока не так очевидно, как может показаться. Высоко дисциплинированная и иерархичная структура, по идеологии не являющаяся ни либеральной, ни демократической, РПК далека от наличия единодушной поддержки даже со стороны курдов, и, кроме того, представляет собой смертельную угрозу для регионального правительства Курдистана, поскольку у этих двух структур с одинаковой в русском варианте аббревиатурой (РПК) совершенно различные взгляды на будущее курдов.

Успех в достижении самоопределения редко приходит без помощи внешней силы. Россия была лидером в курдском вопросе дольше, чем любые другие страны, и сегодня находится в уникальном положении, дающем ей возможность облегчить Курдистану движение на пути к независимости.

Если мысль о Путине как «крестном отце Курдистана» не дает покоя по ночам турецкому президенту Эрдогану, так тому и быть. Как поклонник султана Абдул Хамида II, правившего в 1876-1909 годах, он не должен забывать, что тот имел большие внешнеполитические амбиции, основанные на идеологии панисламизма, а также обещал провести внутренние реформы.

В результате Турция потеряла Балканы, а реформы так и не были проведены, и это обстоятельство в последние годы правления лишило султана реальной власти, превратив в затворника в собственном дворце. А благодаря именно русскому оружию и дипломатии Румыния, Сербия и Болгария в 1878 году избавились от Османского владычества и обрели независимость. Возможно и Курдистан сегодня находится в ожидании своего «царя-освободителя».

Наконец, разыгрывание курдской карты Москвой должно серьезно встряхнуть Вашингтон. Упорное непонимание американскими политиками российских интересов и недооценка российского потенциала уже позволила России огорошить американских политиков в Грузии, Украине, а теперь еще и в Сирии.

Не секрет, что Путин нащупывает пути для ослабления связей США с союзниками и блока НАТО как такового. Например, американское сотрудничество с КДС привело в результате к напряженности в отношениях с Турцией.

Причина понятна: материнская организация КДС стремится с помощью насилия изменить существующий в Турции политический порядок, поэтому успехи КДС в Сирии, безусловно, укрепляют РПК в Турции.

Многолетнее противостояние турецких властей и РПК уже унесло, только по официальной статистике, свыше 40 тысяч жизней. Анкару серьезно рассердило то обстоятельство, что поставляемое Вашингтоном оружие используется не против ИГ, а бьет как по гражданским, так и военным целям внутри Турции.

Визит спецпредставителя президента США Бретта Макгарка (Brett McGurk), посвящённый борьбе с ИГ, в контролируемые КДС районы, заставил Эрдогана жестко поставить вопрос о том, на чьей стороне США — Турции или сирийских курдов. Правда, подобный вопрос, многие американцы могут задать и турецкому лидеру, учитывая его отношение к боевикам ИГ в последнее время.

Итак, налицо симптомы крайне болезненных и хрупких для Вашингтона отношений с курдами. Среди прочих уроков, которые американцы должны усвоить из разыгрывания Россией «курдской карты» это то, что США на Ближнем Востоке уже далеко не играют первую партию, а их рычаги влияния на курдов ограничены. У курдов есть выбор, и в лице России КДС и РПК видят государство-покровителя с богатым опытом и вовсе не руководствующееся интересами США.